Ах ж эта тетя Нина (11-13) Конец

Глава одиннадцатая

А я так и продолжала стоять раком, пока он не спустился, и не затихли его шаги. Затем молча, безвольно повалилась на бок. Я поняла, что брошена, уничтожена, проклята. Как могла не узнать рук чужого мужчины, отдаться ему так, как не отдавалась любимому. Стонать под его ласками так, как не стонала от ласк своего любимого, делать с собой то, что не делал со мной мой любимый. Я была осквернена и виновата перед Витей, как я теперь посмотрю в его глаза, что скажу ему. Если он бросит меня, то поступит правильно. Я даже не знала, что можно сказать или спросить у Светланы и как вести себя дальше.

На улице чуть начал брезжить рассвет, где-то закукарекали первые петухи. Светлана мгновенно засопела, повернувшись ко мне лицом и свернувшись калачиком, положив свои руки между ног.

В предрассветной мгле я старалась рассмотреть подругу, но занятая ей поза в полной мере не позволяла мне этого сделать. Хотя было видно, что она небольшого роста полненькая женщина с короткими ножками, маленькой грудью, узкими плечиками и широкими бёдрами. Голова её была по-мальчишески острижена. Вдруг послышались шаги, и заскрипела лестница, я судорожно вытащила из-под себя одеяло, и только прикрыла наши обнаженные тела, как в проёме показалась голова Виктора.

- «А что уже проснулись? Как спалось? Баба вон на базар в город собирается ехать, спрашиваешь, ты поедешь или нет. А то она, аж, в воскресенье вечером вернется »

- «Скажи, что сплю. Отстань», - раздраженно, голосом полным какой-то обиды к нему, обиды в том, что и его вина есть в моём падении.

- «Ну, ладно, так и передам», - недовольно буркнул он, спускаясь вниз по лестнице.

Я очень устала от всего происшедшего, сил искать в сумерках рубашку, не было ни каких.. Обшарив вокруг себя сено, только и смогла, обнаружить бутылку вина. Поднесла её ко рту и живительная влага полилась внутрь. Первые его глотки бодрили, наполняли силами, потерянными за эту ночь. По мере осушения бутылки, мне как-то становилось легче. Появлялось оправдание происшедшему со мной, вина потихоньку переходила на Витю. Ведь это он бросил меня, беременную, беззащитную женщину, одну со своей подругой, изменил первый. Да и почему он вообще не вернулся, когда Светлана послала его за вином в погреб.

- «Ой, какое чудесное вино», - сделав ещё несколько глубоких глотков, подумала я, истома начала разливаться по телу и через мгновение сон забрал в свои объятья.

Но спать спокойно пришлось не долго. Чьи-то руки нежно, бережно, боясь разбудить, обследовали моё тело. Трогали грудь, ласкали сосочки, гладили животик, лысый лобок. Нежно касались начала расщелины, ведущей к пещерке вглубь животика.

- «Это, наверное, вернулся Виктор», - сквозь сон подумала, недовольно поворачиваясь на бок и сворачиваясь калачиком, закрывая грудь и животик от назойливых, раздражающих ласк.

Но пальцы продолжали бесстыдно бродить по отставленной попе, исследовать выставленные, как на показ, валики половых губок. Пытаться проникнуть между ними, ласково, нежно раздвигая, вызывая неприятное, раздражающее уставшую женщину ощущение.

- «Прекрати, отстань, дай поспать», - прошептала, не открывая глазок, и перевернулась на спинку.

Мне снилось, что не Витя, а Саша убежал от жены и опять пришел ко мне. Я была одна, лежала на сене совершенно нагая, а он стоял передо мной на коленях и клялся в вечной любви. Потом начал целовать ножки, коленки, бедра, лобок. Говорить, что красивее женщины он не видел. А я снисходительно только улыбалась, позволяя ласкать меня. Вдруг, почему-то, стало тяжело дышать, будто кто-то навалился на грудь, на живот. Я пыталось освободиться, но он всё лез и лез, пытался силой раздвинуть бёдра, просунуть свою ногу между ними. Как мне не хотелось просыпаться, сон не отпускал из своих объятий.

Мне снилось, что опять тот мужик, Саша, который сегодня имел меня, пытается насильно, снова овладеет моим телом, моими прелестями. Но я устала, я больше не могла, хотела спать. Слишком много сексуальной энергии ушло из меня. Но он всё лез и лез. Он не отстанет, не добившись своей цели. Он без ума от моего тела, ему даже не нужна его жена, а только я. Он хочет только меня.

- «Ну, отстань, я больше не хочу. Миленький, что тебе мало, тебя же жена ждет, иди к ней. Сбереги для неё силы. Оставь меня в покое, прошу, потом прейдешь, когда отдохну. У меня там всё болит, все растёрто. Ну, пожалуйста, отпусти, отстань. Какие вы все мужики приставучие», - шептала во сне, борясь с иллюзорным, а может реальным насильником.

Я не могла понять, сон это или реальность. Сон, скорее всего сон. Но это так было реально, так мне хотелось спать, да и влагалище отказывалось кого-то принимать даже во сне. А он всё не унимался, лез между ножек, упругий, жесткий член упирался в животик. Он был так возбужден, что вряд ли поддастся уговорам.

- «Ну, ладно, давай я тебе его поцелую милый. Там мне больно, всё растерто, не могу туда пустить. Ну, иди сюда, иди», - прошептала, приоткрыв ротик и выставив язычок.

Удивительный сон. Сразу же он перестал меня домогаться, и я почувствовала прикосновение к губкам чего-то теплого, липкого, пахнущего мужским телом. Мне казалось, что я лежу на спине, а какой-то мужчина, расставив ноги, навис своими гениталиями над моим лицом. Мои губки приоткрылись, нежно обхватили горячую, нежную плоть. Да, это Саша, наверное, Саша, а кто ещё может быть.

Ой, какой интересный сон. Прямо всё, как наяву. Принимать эту плоть в свое чрево мне доставляло большое удовольствие. Она толще, чем у мужа и Вити, а как он щадит меня, как нежно движется, боится причинить неудобство, старается доставить в первую очередь удовольствие мне. Да, это Саша, точно Саша, убежал от жены и пришел ко мне. Жаль, что я хочу спать и влагалище устало.

Член монотонно, не глубоко погружался в ротик, только головка, пройдя губки, возвращается назад и начинает вновь совершать своё поступательное движение. Как я ему благодарна за это, за это отношение ко мне, не то, что Витя, пытается засунуть его, как можно дальше, не считаясь с моими ощущениями, вызывая только рвотные позывы. Он дает насладиться в полной мере его изумительной плотью, как он нежно, с любовью относиться женщине отдавшейся ему. Умелые губки в знак благодарности крепко сжимали её, язычок ласкал головку. Легкое удовлетворенное постанывание исходило из моей груди. Я даже не знала, что от этого можно получить такое удовольствие.

Но вот она задергалась, запрыгал, и только успела прикрыть язычком головку, как порции спермы ударили под язык и заполнять лоно, выливаясь через край и стекая по уголкам губ. Чувство удовлетворения, что я доставила Саше наслаждение моими губками, какого-то исполненного перед ним долга, разлилось по всему телу.

- «Ты меня извини, что не могу его пустить туда, милый. Отдохну, приходи, ты такой нежный», – тихо шепчу во сне, поворачивая голову на бок, проглатывая остатки спермы и проваливаясь глубоко в царство Морфея, чувствуя, как по щечке стекает тоненькая струйка..

И вот опять мне сниться, что кто-то ласкает, гладит тело, гладит нежно, неопытно, как в первый раз мужчина трогает женское тело, изумляясь его красотой. Ой, какой изумительно приятный сон. Жаль, что это не происходит на яви. Это опять Саша, только его руки так неопытно и нежно могут ласкать меня. Какой он неугомонный. Когда же он насладиться мной.

Горячие, дрожащие губы касаются, целуют сосок, покусывают, оттягивают нежно зубками. Рука гладят лобок, животик.. Осторожненько, как-то застенчиво пытаются проникнуть в ложбинку, раздвинуть губки.. Нежные пальчики не дают спать, будят, раздражают.

- «Миленький, прекрати, я хочу спать, отстань. Ну, какой ты неугомонный, тебе что, мало», - шепчу, резко поворачиваясь на бок, пытаясь уклониться от настойчивых ласк.

Горячее мужское тело прижимается, обнимает за животик, трогает грудь. Член, торчащий стальной член, упирается в попку. Рыщет, пытается найти норку, спрятаться в ней. Но малые половые губки слиплись, закрывают вход, не дают ему прорваться внутрь. Сердечко моего любовника стучит так, что, наверное, слышно на окраине села. Головка тычет в промежность, трется между ляжек. Ой, как он хочет меня, но не может найти пещерку, как будто он здесь в первый раз, как не опытный мужчина. Нет, это он, наверное, хочет возбудить меня, хочет, чтобы я отдалась ему в полной мере. Ему не нужна женщина, лежащая как бревно.

Видя, переполняющее его желание, что он не оставит меня в покое, правой ручкой приподнимаю, отвожу чуть в сторону ягодицу, раскрывая малые половые губки, предоставляя дорожку внутрь животика. Но он почему-то все равно, как-то под углом, нажимает на вход во влагалище, не может попасть туда, причиняя боль в промежности.

- «Ну, что ты миленький, сюда, сюда», - шепчу, выгибаясь в пояснице и насаживаясь на член.

Гость врывается в пещерку, ожесточенно пляшет, радуется, что, наконец-то, достиг своей цели. Но эта поза ему видно не очень нравиться, и он наваливается на меня, заставляя, повернутся на животик.

Он энергично двигает бедрами, при каждом касании с ягодицами издавая звук, похожий на шлепок. Как можно сильнее стараюсь сжать ножки, ягодицы, усилить давление на его плоть. И вот он задрожал, прижался, просунув под меня руки, да боли сжав грудь, судорожно выплеснул сперму во чрево, оставаясь сверху, тяжело дыша. Вдруг его губки нежно поцеловали затылок и тихо, ели слышно прошептали, сжав в своих объятиях меня ещё крепче:

- «Я тебя люблю, какая ты хорошая»

- «А как мне хорошо милый, я ещё тебя хочу. Мне, никогда не было, так приятно. Ты просто умница», - тихо шепчу в ответ, испытывая, огромную благодарность, за эти слова, чувствуя тяжесть мужского тела и член, медленно уменьшающийся в размерах и потихоньку выскальзывающий из влагалища, вместе с медленно вытекающим избытком спермы, понимая, что ещё не скоро он будет на что-то способен.

Как хорошо, спать в тишине от городского шума на свежем воздухе, уткнувшись лицом в благоухающее сено. Если бы ни этот неугомонный Саша. Его руки опять блуждают по мне, разводят ножки в стороны, касаются влагалища, исследуя промежность. Ну, когда же он успокоиться.

- «Миленький, я хочу спать», - шепчу, но, скорее всего только для себя, потому что его это совершенно не интересует, так как вздыбленный, дрожащий член рыщет по моей попке, пытаясь найти место для успокоения.

- «Нет, он не успокоиться, пока не сделает своё дело. Ну, что он так робко действует, как в первый раз, как он нежно относиться ко мне, ждет, когда я его сама приглашу», - проноситься у меня в голове.

Мои бедра чуть приподнимаются, выставляя попку, пытаются помочь ему найти норку, но, то ли от избытка чувств ко мне, то ли от усталости он не может попасть, найти вход, скользя головкой от анального отверстия до клитора.

- «Миленький, но что ты так издеваешься надо мной. Давай, ты, что попасть не можешь туда?», - недовольно бормочу, думая, что он специально дразнит, пытается возбудить.

И вот он там, но даже я чувствую, что стенки влагалища совершенно не сжимают его плоть. Она болтается от стенки к стенке, как язычок у колокольчика. Там все так разработано, расширено. Не знаю почему, или из чувства благодарности к нему или из желания быстрее закончить моё мучение, но моя рука берет за ствол стержень, извлекает из норки, приставляет головку к анальному отверстию и направляет его туда.

- «Миленький, только не спеши», - тихо шепчу, прижимая головку к сфинктеру.

От спермы и выделений, смазки было столько, что только стоило приподнять попку и чуть расслабить мышцы, как головка проскочила внутрь, крепко оказавшись сжатой, упругими стенками.

- «Так хорошо тебе?», - тихим голосом полным любви и преданности женщины, готовой на всё прошептала, опуская животик на сено.

Да, там конечно ему было несравнимо лучше. Головка выскакивала наружу и каждый раз при легком надавливании попка впускала её вновь и вновь, издавая недвусмысленные, чавкающие звуки. Чувство возбуждения потихоньку начало подкрадываться. Оно зарождалось от его любви ко мне, от желания все цело отдаться Саше, который так любит и сгорает от страсти ко мне, берет каждый раз, как первый. Рука самопроизвольно опускается вниз, касается расщелины, разводит пальчиками створки влагалища и начинает нежно теребить клитор. Затем всё сильнее и сильнее, сжимая, давя на него. Волна оргазма потихонечку приближается, вот сейчас обрушиться с несокрушимой силой, но член вдруг задергался, начал выстреливать порции спермы, его объятия всё сильнее и сильнее.

- «Миленький, погоди, не уходи, я сейчас, сейчас», - довольно громко шептала, сжимая мышцы сфинктера, не давая ему покинуть моё лоно, и бешено теребя клитор.

- «Ой, ой, ой, как хорошо. Миленький, какой ты умница, ещё, ещё», - причитала, изгибаясь, как лук, напрягая все мышцы и тяня его за член в зажатом анальном отверстии.

Долгожданная волна оргазма догнала моё тело, потом ещё и ещё. А он лежал на мне, крепко прижавшись, ещё пытаясь двигать своей несколько ослабшей плотью в попке, нежно целуя плечики, и что-то шепча на ушко, когда сон медленно начал вовлекать в свои объятия, а я почему-то кивала головой ему в ответ.

- «Ой, какой он неугомонный. Настоящий половой гигант», - была последняя мысль, пробежавшая в голове, чувствуя его вновь набирающий силу член в прямой кишке, и я окунулась в царство Морфея.

Проснулась я уже ближе к обеду. Голая, совершенно обнаженная, лёжала на боку, свернувшись калачиком, бережно кем-то укрытая одеялом с головой. На улице моросил мелкий дождик, монотонно барабаня по крыше. Состояние было отвратительное. Голова, как чугунная, почти отдельно от меня лежала на сене. Поднять её не было никаких сил. Внизу, в сарае, кто-то, чем-то занимался, копошился. Я сдвинула с лица одеяло, глотнула свежего воздуха, приоткрыла глаза.

На меня смотрела сидящая на корточках, миловидная, но не более того, полненькая молоденькая женщина с короткими светлыми волосами, добродушным, покрытым конопушками лицом, в красной футболке, надетой на тело без лифчика, темной короткой юбке, не скрывавшей полных, мясистых бёдер. Коленки разведены в стороны и мне была хорошо видна её промежность, чуть прикрытая растянутой, провисшей полоской красной материи трусиков, сдвинутой чуть в сторону, из-под которой проглядывался валик половой губки, и в разные стороны торчали густые, кучерявые огненно-рыжего цвета волосы.

- «Ну, что подружка, проснулась? Как головка? Мы с Витькой и опохмелиться успели, он уже по хозяйству пашет в сарае, а ты всё спишь. Хочешь?», - произнесла она, протягивая почти полную бутылку темно-красной жидкости.

- «Да мне бы умыться для начала», - не узнавая своего голоса, произнесла я, почувствовав, как засохшая сперма на губах и лице стянула кожу и разрывающийся мочевой пузырь.

Конец одиннадцатой главы



Глава двенадцатая



Через мгновение она помогала мне надеть найденную ночную рубашку, прикрыть обнаженное тело, спуститься по лестнице, так как самой в вертикальном положении находиться было очень трудно. Меня качало, как пьяную, не было никаких сил. Ели стояла на ногах.. Да, так плохо после спиртного я никогда ещё не чувствовала. Было совершенно безразлично, что обо мне скажут или подумают, мне было ужасно плохо.

- «Света, почему мне так плохо?», - жалостно спросила, тупо смотря на своё нижнее белье повешенное сушиться вчера вечером, весящее на веревке и омываемое моросящим дождиком.

- «А ты это у милого спроси, пойдем, я тебя умою. Бросил женщину на произвол судьбы, не следит за ней, не контролирует»

- «Где тут можно пописать?», - не узнаваемым мне голосом произнесла я.

- «Да, вот за сараем, а то в туалете ещё провалишься», - улыбнулась она, сидя моё состояние.

И вот задрав подол рубашки, широко расставив ноги, поддерживаемая Светой под руку, за сараем я опорожняю мочевой пузырь. Когда последняя капля упала на травку, из моей груди вырвался вздох облегчения:

- «Ой, как хорошо»

- «Вот видишь, все познается в сравнении»

Мелкие капельки дождика отрезвляюще ласкали тело, а пара глотков терпкого вина пробуждала тягу к жизни.

- «Нина, я сейчас у соседки займу чего-нибудь покрепче, а ты посиди тут под навесом», - сказала она после того, как она помогла обмыть моё тело прохладной, живительной водой..

Сильно возражать её идеи я не стала и села под навес в ожидании подружки.

- «Тетя Нина, ну как настроение», - услышала голос рядом с собой.

- «Да ничего, жить можно», - тихо произнесла я.

- «Где это ты вчера был. Я приехала к тебе, соскучилась. Думала, ты будешь рад, а ты», - со слезами произнесла, виня во всем Виктора.

- «Я так тебя ждала вчера»

И тут видимо, чтобы он меня пожалел, чтобы я в его глазах показалась ещё более несчастной, произнесла:

- «Я беременная от тебя. Приехала, думала посоветоваться с тобой, что дальше делать, а ты…»

- «Конечно, рожать. Ой, как я хочу, что бы ты от меня родила», - не секунды не колеблясь, произнес он.

Я ничего не ответила, а только всхлипывала, а он, обняв меня, нежно ласкал, успокаивая:

- «Всё хорошо будет, вот увидишь»

Но я знала, что на следующей неделе сделаю аборт и забуду об этом всём, как о страшном сне, но я даже не могла себе представить, как он загорелся идеей иметь от меня ребенка.

- «Нет, Витя, я хотела родить от тебя ребенка, но ты мне изменил со Светланой, предал меня. Если сейчас ты меня бросил, то, что будет дальше?», - произнесла я с полной уверенностью в справедливости и убедительности моих слов.

- «Ну, ты мне тоже изменяешь. Вон сегодня четверых приняла, а когда я к тебе пришел, то ты меня прогнала. Сказала, что хочешь спать. А потом, когда пацаны приходили, то ты им отдавалась, спать не хотелось. Да ещё как, куда они хотели, туда и давала, они все от тебя без ума. Да ещё ты у них и первая женщина, лишила их девственности», - с некоторым раздражением в голосе произнес он.

Для меня сдало понятно, почему ласки ночью были такие нежные и неопытные, эта необузданная и неуёмная страсть. Меня имели по очереди сразу несколько мужчин. Да ещё и девственников, которые впервые имели женщину.

- «Ну, мне это нравиться, что ты такая. Чем больше тебя трахают, тем я тебя больше хочу», - произнес он, увлекая меня в сарай.

- «Витя, мне плохо», - слабо сопротивляясь, произношу я.

- «Не надо, не снимай с меня рубашку»

- «Я хочу видеть тебя голой»

- «Ну, не надо. Мне стыдно, вдруг Светлана сейчас прейдет»

- «А я думал, у вас уже интимных тайн нет», - произносит он, снимая с меня рубашку через голову и бросая её на пол, увлекая меня вслед за ней.

- «Витенька, только не ложись на меня, а то мне плохо»

- «Ну, давай садись тогда не меня»

И вот стоя на коленках, разведя руками ягодицы, насаживаюсь на торчащий кол. Там всё сухо, не подготовлено для совокупления. Член цепляясь о стенки пробирается внутрь, вызывая неприятные ощущения в промежности.

- «Что не нравиться, смазки нет, а ты его поцелуй сначала», - видя, всё это произносит он.

И вот склонившись над ним, принимаю разгоряченными губками его плоть, целую, ласкаю яички, покрытые жесткими, кучерявыми волосиками. Этот аромат любимого, молодого тела, страх будь обнаруженной Светланой за этим занятием, делают свое дело, и вскоре желание начинает овладевать мной. Чувство ноющей тяжести постепенно наполняет низ животика, створки влагалища приоткрываются, раскрывая вход в пещерку наслаждения. Промежность становиться влажной, ручка самопроизвольно касается губок, ласкает их, ищет клитор, начинает нежно теребить его, вызывая во всех своих членах приятную истому и тихий сладострастный стон из груди.

- «Ну, ладно хватит, давай, иди сюда»

Долго меня упрашивать не пришлось и вот член легко проникает вглубь животика, ласкает, танцует внутри. Его пальцы сжимают сосочки, тянут их, увлекая меня вниз. Его рот жадно ласкает грудь, покусывает сосочек, сжимает его зубками, вызывая стон, стон, смешанный с чувством боли и сладострастия. Я прижимаю ещё сильнее его голову к груди и нежно шепчу:

- «Милый, я твоя и только твоя.. Делай со мной что хочешь…»

Пальчик лезет в анальное отверстие, пытается проникнуть внутрь.

- «Мне так неприятно, не надо так», - чуть не вырвалось у меня из груди, но я во время спохватилась.

Но он ещё сильнее давит на сфинктер и пальчик нехотя, медленно погружается во чрево, принося мне не малые страдания.

- «Я хочу туда»

Что мне остается делать, как плюнуть на руку, смочить анальное отверстие, засунуть туда несколько раз пальчики, растягивая его и подготавливая для гостя. Взять за стержень и медленно сесть на него, расслабляя мышцы промежности, принимая его всё глубже и глубже.

- «Молодец, хорошая девочка», - несколько снисходительно произнес он.

- «Так сколько у тебя мужиков было до меня, а?»

- «Поцелуй меня», - произнесла я, наклоняясь к его губам.

- «А тебе нравиться сперму глотать. А то Игорь рассказывал, что ты так у него сосала, что мне, прямо завидно стало», - совершенно не идя мне на встречу, произнес он, больно сжав пальцами соски, и с силой потянул их вниз.

- «Мне больно так», - с некоторым чувством обиды произнесла я, не за физическую боль, а то пренебрежение, с каким он произнес предыдущие слова.

- «Ну ладно иди сюда. Дай я тебя поцелую, думаю, ты исправишься и будешь послушной девочкой», - произнес он, прижимая меня к себе и целуя в губки..

- «Я люблю тебя, только тебя», - шептала, осыпая его лицо поцелуями.

- «А я думаю, куда вы делись. А вы вот где. Не надоело ли тебе Нина трахаться? Целую ночь тебя, мужики имели, и опять продолжаешь. А попка у тебя класс», - произнесла она, коснувшись пальчиками ягодиц, вызвав на их поверхности множество мелких «мурашек».

- «Ниночка, какая ты чувствительная просто ужас. Думала, что я богиня секса, а оказалось, это далеко не так», - продолжала она гладить мою попку, просовывая руку между нашими телами, лаская мою мокрую, разгоряченную промежность.

- «Витинька, я не хочу, чтобы она нам мешала, скажи, чтобы она ушла», - тихо шепчу ему на ушко.

- «Света, поласкай Ниночку», - в ответ на мою просьбу громко произнес он.

- «Успокойся милая, я хочу, чтобы тебе было хорошо», - тихо шепнул мне.

И вот её губки, язычок ласкают попку, Витин член, а пальчики проникают во влагалище, теребят клитор. Я опять полностью раскрыта, обнажена и внешне и внутренне. Не проходит и трех минут, как я, задыхаясь, начинаю охать, дрожать и разряды оргазма трясут моё тело.

- «Какая же я все-таки развратная женщина», - проносится у меня в голове, видя, как меня поворачивают на спину и Светлана, расставив ноги становиться над моим лицом, а Витин неудовлетворенный мною член, отведя чуть в сторону ткань трусиков, входит в неё.

Мне прекрасно видно, как его мокрая, лоснящаяся головка то появляется, то скрывается в волосатых джунглях, как по волосикам начинают течь выделения. И вдруг она выскакивает и прижимается к моим губкам. Я только успеваю раскрыть их, как поток спермы извергается на меня. Губы жадно обхватывают плоть, страстно начинают выжимать последние капельки из неё. А Светлана судорожно тереться влажным, волосатым влагалищем о мою грудь, а когда Витин член покинул ротик, о лицо, заставляя ласкать её промежность. Но это продолжалось не долго, так как вскоре она издала протяжный стон, задрожала и выплеснула порцию жидкости мне на лицо, прижавшись к нему промежностью, перекрыв доступ кислорода. Её жесткие волосы больно царапали нежную кожу лица, размазывая выделения по его поверхности. И наконец, она обессиленная рухнула на меня.



Конец двенадцатая главы



Глава тринадцатая



После такого полового акта физически я чувствовать себя стала намного лучше, а баня, а затем пара бутылок самогонки принесенные Светланой вообще привели меня в чувство, ослабили гнетущее воспоминание, прошедшей ночи, совершенно отбили желание ехать домой.

Витя все время упрашивал, чтобы я родила ребенка, но внутренне уже мною было принято решение сделать аборт. Все его уговоры были тщетны, я только кивала головой, улыбалась на его слова. В понедельник иду к гинекологу и все, забываю это, как кошмарный сон. Но все получилось несколько по-другому, как я хотела.

Уже вечером у Виктора пропал интерес к этой теме, больше о будущем ребенке мы не говорили, да и его местные друзья пришли к нему (а может ко мне) в гости. Их было пятеро. На внешний вид самому старшему из них было не более шестнадцати лет. Они с любопытством рассматривали меня, их глаза были полны страстью и похотью к моему телу. Был ли кто-нибудь из них со мной прошедшей ночью, я не могла сказать, но по их горящим глазам было видно, что они все знают о происшедшем ночью на сеновале. Только их деревенская скромность и уважение старших не позволяло им вести со мной по-хамски, задирать платье, лезть в трусы, лапать сиси, предлагать вступить в половой контакт.

Мы сидели в беседке, и пили принесенное ими вино, закусывая сочными, спелыми яблоками, ведя непринужденный разговор, иногда скрашивая его анекдотами. Витя обнял меня, ласкал грудь, изредка целуя в ушко. Его руки бесстыдно бродили по моему телу, как бы показывая всем присутствующим, что это его тело и никому он не позволит его трогать.. Когда его ласка становилась очень откровенной, моя рука пыталась предотвратить её, а губы беззвучно шептали:

- «Витя, не надо, на нас же смотрят. Я же не деревянная»

Но это его нисколько не останавливало. Он даже пытался расстегнуть мне бюстгальтер, благоразумно одетый мной, но у него из этого ничего не вышло. Если честно сказать, то эти ласки под взорами страдающих юных глаз, разжигали в моём чреве такой пожар, что я могла отдаться любимому у них на глазах. Как приятно, когда смотрят на тебя пожирающее мужские глаза, раздевают, снимают платье, белье, страстно ласкают тело.

Да, напротив меня, сидела Светлана, облепленная юношескими руками, с задранной юбкой, из-под которой, пока ещё не наступили сумерки, между расставленных ног сверкали рыжие волосы. Её футболка, то задиралась вверх, обнажая белоснежную грудь с возбужденно торчащими сосочками, то благодаря её усилиям спускалась вниз. Она была в прострации, полностью отдалась во власть похоти. Её слабое сопротивление было направленно только на то, что бы ещё сильнее разжечь страсть в юношеских телах. Но к моему удовлетворению я видела, что всё внимание было приковано ко мне, взрослой, роскошной самки. Лаская её, они представляли под своими руками моё тело.

То ли переполненный мочевой пузырь, то ли желание остаться с милым наедине заставило тихо шепнуть ему на ушко:

- «Витя, я хочу в туалет, проведи меня»

И вот нетвердой походкой с заплетающимися ногами мы направились в конец сада.

- «Витя, не пойду в уборную, там воняет. Давай здесь, за сараем, отвернись, а то я стесняюсь», - пробормотала я, поднимая подол платья и спуская трусы до колен.

Согнув чуть ноги в коленках, я присела, и тугая струя мочи ударила в траву, но тут, же потеряла равновесие и с оголенным задом, и бьющей из меня струей упала лицом в грядку.

Когда Витя помог мне подняться, то мое платье, тело представляло ужасное зрелище, я была вся в грязи.

- «На кого ты похожа. Но не расстраивайся, сейчас помою тебя, в бане ещё осталась теплая вода», - смеясь, произнес он..

В бане, когда он попытался с меня снять платье испачканное грязью, я стала капризничать:

- «Нет, не хочу, не раздевай меня. Там друзей твоих полный двор»

- «Нина, прекрати, снимай платье, раздевайся»

- «Нет, не буду…», - продолжала сопротивляться я, но тут, же получила оплеуху.

Это меня не только не отрезвило, но и вызвала желание унижения, подчинения молодому любовнику. И он это почувствовал…

Не говоря ни слова, он схватил за подол платье и с силой потащил его вверх, ткань затрещала. Испугавшись, что оно порвется, я прошипела:

- «Витя, ты что, прекрати, ты его сейчас порвешь!»

Но он продолжал тянуть его вверх и все мои жалкие попытки оказать сопротивление ни привели к успеху. Уже через какое-то мгновение я стояла перед ним в трусиках и лифчике, которые не только не скрывали прелести моего тела, но наоборот их подчеркивали.

Через обтягивающею прозрачную, черную тканью бюстгальтера, просвечивалось белоснежное тело грудей, увенчанное торчащими, возбужденными сосками в темно-коричневом ореоле. Казалось ещё чуть-чуть, и они разорвут её, вырвутся наружу. А черные гипюровые трусики обтягивали промежность, подчеркивая валики половых губ и расщелину между ними, усиливая их зрительное восприятие.

- «Давай дальше раздевайся сама, снимай трусы», - грозно произнес он.

Но я видимо продолжала свою игру, произнесла:

- «Ты что, мне стыдно. Как это раздевайся, ты, что с ума сошел. Я тебе в матери гожусь, а ты со мной так разговариваешь», - произнесла, берясь за резинку трусиков и подтягивая их как можно выше.

Они ещё сильнее обтянули промежность, более отчетливо вырисовывая её подробности..

Его пальцы проникли под ткань трусиков, прикрывающую животик, отчего она собралась в расщелине, между валиков половых губок и с силой рванул её на себя. Ткань затрещала. От неожиданности я чуть не упала на него, а они разорвались, оставшись бессмысленно висеть на талии, совершенно не выполняя свою функцию, не прикрывая промежность.

- «Ты, что дурачок. Зачем порвал. Ты их покупал мне. Я на тебя обиделась. Всё, еду сейчас же домой»

Ничего не ответив, он развернул мое тело и заставил наклониться вперед, упереться руками в лавку. Я этому совершенно не сопротивлялась, даже возможно ждала, когда он приступит к более решительным действиям, так как это зажимание на лавочке под взорами любопытных, страстных глаз меня завели до того, что внизу животика все ныло от желания принять любимую плоть. И он оправдал ожидания, грубо разведя руками ягодицы и чуть замешкавшись, ввел во влагалище член. Особого труда ему это не составило, так как там уже давно всё было подготовлено. Мокрые, разгоряченные губки с радостью обняли и пропустили к входу в грот любви головку. Приятная, стальная, горячая, желанная плоть проскочила внутрь животика, задергалась, забилась, как пойманный воробушек в клетке, разнося приятную истому по всему телу.

- «Ой, как хорошо, какой ты молодец, Витенька», - прошептала, просовывая руку между ног и начиная ласкать клитор, теребя, прижимая его.

В ответ на мой шепот, он яростно задвигал бедрами, хлопая по ляжкам, как хлыстом. Под давлением его тела, я уперлась головой в подоконник окна предбанника, при каждом движении бедер, стукаясь об него головой. Бум, бум, бум, бум…

Его пальчики расстегнули застежку бюстгальтера, бретельки которого сразу же сползли по рукам и упали на лавку, а грудь с огромной радостью выскочила на волю, задергалась, запрыгала, закачалась, как две огромные гири. Он так сильно давил на меня, что через некоторое время я практически лежала на лавке, упершись в неё локтями, распластав по ней грудь, уткнувшись головой в подоконник, ребро которого причиняло мне некоторое неудобство.

- «Витя, мне так неудобно, ты меня раздавишь, мне больно»

Давление его ослабло, позволив мне, выпрямится, приподнявшись на руках. Но лучше бы я оставалась в прежней позе.. Как только моё лицо поднялось на уровень окна, увидела, что из темноты на нас смотрят горящие мальчишеские глаза. Сердечко сразу же упало в пятки.

- «Витя, на нас смотрят», - с неподдельной дрожью в голосе произнесла я, ни сделав никакой попытки изменить позу или как-то прикрыть своё тело, болтающиеся в пятидесяти сантиметрах огромные груши грудей, перед широко раскрытыми юношескими глазами.

- «Пусть смотрят, что ты прямо, как девочка. Тебе разве неприятно, что десяток мужских глаз ласкают твоё тело, мечтают о тебе. Мне лично приятно, что я имею такую красивую женщину на глазах у посторонних. Расслабься Ниночка, всё класс, дверь закрыта на крючок, а от их взглядов ты не умрешь», - уверенно произнес он голосом, не терпящим никаких возражений.

Или состояние опьянения, или тусклый свет от лампочки, или желание красивой, увядающей женщины показать свои прелести, или стремление угодить любовнику, не знаю что, но я осталась в той, же позе, только опустила голову и закрыла глаза. А мой милый продолжал пользоваться мной, как хотел, используя обе дырочки. Но самое интересное то, что кончив, он продолжал половой акт, член его, как обычно не обмяк, был так, же тверд, как и в начале, лишь струйки спермы текли по внутренним сторонам бедер, напоминая о том, что он уже раз разрядился в меня. Видимо сама ситуация заводила его. Он казался героем любовником в глазах своих товарищей, наслаждался покорностью и доступностью зрелой самки. Ещё бы, никто из них и не мечтал так пользоваться на глазах у всех взрослой, красивой женщиной, которая позволяет ему делать с ней всё, что он хочет на глазах у его товарищей.

Но оргазм ко мне не приходил, не посещал моё тело, видно все-таки у меня осталось ещё какое-то чувство скромности, стыда, хотя возбуждение было сумасшедшее.

- «Нина, я хочу кончить тебе в ротик», - вдруг услышала я голос любимого.

- «Витя, ты что, они же смотрят, я не могу, что они подумают обо мне», - жалобно произнесла я.

- «Нина, мне наплевать, что они смотрят и что подумают, я хочу», - произнес он голосом, не терпящим никаких возражений, вытаскивая член из прямой кишки и разворачивая моё тело.

Я безропотно повернулась спиной к окну и стала перед ним на колени, взяв член в ротик, плотно обхватив ствол губками. А он, взяв руками за голову, стал совершать резкие, поступательные движения бедрами, глубоко погружая член в моё горло, вызывая рвотные рефлексы. Но все его усилия были напрасны, кончить он никак не мог. Слезы катились из моих глаз, все глубже и глубже член погружался во чрево, но он не мог никак получить удовлетворение, разрядки.

От всего происходящего я очень устала, и когда он боком повернул меня к окну, видимо чтобы его друзьям было лучше видно, что он со мной делает, я нисколько не сопротивлялась, а, только взяв руками грудь, с силой сжала ими его яички. Сразу же он задергался, и поток спермы хлынул мне в ротик, от неожиданности я чуть не подавилась ей. Он все кончал и кончал, сильно прижав мою голову к паху, а его сперма текла по уголкам губ, подбородку, груди…

С каким чувством облегчения я почувствовала, что его руки ослабевают и обмякший член выскакивает и моего чрева.

- «Какая ты классная соска, просто нет слов. Вот ты мужиков, наверное, любишь, так, сколько их у тебя до меня было, ты мне расскажешь», - произнес он, убирая следы любви бюстгальтером со своего тела и небрежно бросая его в угол.

Ну что я могла ответить, вытирая порванными трусиками свое грязное от спермы и земли лицо.

- «Ладно, давай мыться, а то на тебя страшно смотреть, вся в грязи»

И вот уйдя от взоров мальчишеских глаз из предбанника в следующее помещение, мы стали мыться.

Через пять минут на мне не было никаких следов грязи, и ничего не напоминало о моем падении, в прямом и переносном смысле. Выстирав платье и бюстгальтер в тазике, я попросила Витю, что бы он повесил их на улице и взял что-нибудь из одежды хозяйки, так как голой мне совершенно не хотелось оставаться. Он без всяких колебаний согласился, а я закрыла за ним дверь на крючок, боясь покушений на меня со стороны его друзей.

Чувство возбуждения не покидало меня. Неудачный секс не только, не ослабил, а наоборот усилил это чувство. Внизу животика ныло, налитую грудь распирало, тело искало выхода чувствам. Сидя на лавке, желая облегчить свое положение, мои пальчики сами начали ласкать расщелину между губками. Они нежно касались её, скользя то вниз, то вверх, вызывая приятное ощущение, веру в наступление скорой разрядки. Вот они уже проскочили в пещерку, пытаются проникнуть, как можно глубже. Там мокро, жарко. Она так и пышет жаром. Клитор, как вишенка, свисает над расщелиной. При каждом прикосновении к нему, по всему телу пробегает мелкая дрожь. Движение пальчиков становятся все быстрее и быстрее, внутренний напор все сильнее и сильнее распирает тело. Поднимается волна, которая сейчас обрушиться, закрутит, завертит…

Сильный стук в дверь испугал меня, я вздрогнула, сердечко забилось от испуга ещё сильней.

- «Нина, открывай», - громко крикнул Виктор.

Я быстро, как могла, открыла дверь, на пороге стоял он, но в руках у него ничего не было.

- «Витя, а где вещи, почему ты их не принес?»

- «Нина, ребята забрали, не дают тебе одеться. Хотят тоже с тобой побыть…, ну ты сама понимаешь не девочка. После того, что они видели, ты бы на них посмотрела. Это хорошо, что их Светка удержала, а то бы они давно тебя изнасиловали», - произнес он, как-то отведя глаза в сторону.

- «Витя, а ты как, как ты можешь меня отдать другим на поругание. Ты же меня любишь, я же твоя женщина и только твоя. Мне никто не нужен, кроме тебя»

- «А так я тебя любить ещё больше буду. Мне вообще, если честно сказать, то очень нравиться даже мысль о том, что у тебя кто-то был до меня, она меня ужасно возбуждает. Как говориться «женщину мы любим за прошлое, а мужчину за будущее» Чем больше у тебя будет мужчин, тем больше ты мне будешь нравиться», - философски закончил он и выключил и без того тусклый свет в предбаннике.

Это видимо было сигналом того, что я согласна и сразу же дверь со скрипом отворилась, впуская кого-то внутрь. Непривыкшие глаза к темноте не могли увидеть, кто вошел, но я почувствовала, что вошел один, да и вчетвером, впятером в предбаннике было не развернуться.

- «Витя, я не хочу так», - зашептала сквозь чуть приоткрытые губы, но он крепко обнял меня за талию и начал валить на скамью.

Сразу же моё тело потеряло равновесие и начало опускаться на неё. Конечно, я могла закричать, ударить его ногой в пах, попытаться оказать отпор, но не смогла. Только шептала и шептала, умоляло его этого не делать, покорно ложась на скамейку спиной.

- «Витенька, ну прошу тебя, не надо. Я не хочу так, мне неприятно», - почти беззвучно шептала, чувствуя, как чужие, нетерпеливые руки начинают ласкать ноги, бедра, лобок, промежность.

- «Не бойся, все будет хорошо, тебе понравиться», - тихо произнес он и его губы закрыли мой рот в поцелуи.

Моя спина до пояса лежала на лавке, придавленная к ней телом любимого, а ноги согнутые в коленках упирались в пол.. Бедра, попа, промежность были в полном распоряжении насильника. Такая поза не давала мне возможности уклониться от его наглых, бесстыдных ласк, рук так бесцеремонно обследовавших мои прелести, беспрепятственно туда проникая. Прелести, которые до обидного были возбуждены, раскрыты, ждали ласки и наслаждения. Что он подумает обо мне, о том, что я текущая самка. Раскрыта для всех, для любого, кто меня пожелает. Какое-то чувство гордости возникло в душе, зашевелилось, заставило попытаться сопротивляться насилию.

- «Витенька, ну не надо так, прошу тебя. Я не хочу его, хочу только тебя», - шептала я, пытаясь вырваться из объятий любимого и наглых ласк чужих рук.

Моё тело, потихоньку стало сползать с лавки, лавка потеряла равновесие и с грохотом упала на пол вместе с нашими телами.

- «Витенька, мне больно, я сильно ударилась, отпусти меня.. Я на тебя обиделась, я не хочу так», - пытаясь сопротивляться, вырваться из крепких объятий, сильно сжав бедра, сплетя ноги, закрывая доступ к промежности.

Но он был неумолим, более этого, его рука, подхватив левую ногу под коленку, сильно задрало её вверх, прижав почти к груди, не давая возможности сжать мне ноги и не допустить постороннего к своим прелестям, открывая к ним свободный доступ.

- «Витя, не надо. Я не хочу», - из последних сил вырвалось из моей груди, но я уже чувствовала, как кто-то отводит вторую ногу в сторону, и чужые губы касаются лобка, промежности, горячий язык ласкает половые губки, возбужденный клитор.

Страстные, горячи губы схватили вишенку клитора, потянули в себя, сжали, придавили к язычку, который бешено, забегал по его головке, вырывая из меня стон, сладострастный стон. Стон раненной самки, раненной в самое сердце. Какой позор, я стонаю под губами чужого мужчины, которого совершенно не знаю. Мне всё равно кому отдаться.

Все я пропала, пропала под ласками этого наглого язычка.. Понял это и он, убыстряя все сильнее и сильнее свой бешеный танец любви, заставляя выгибаться тело, издавать сладострастные стоны.

Слезы обиды полились по моим щекам, осознав своё падение и бессмысленность сопротивления, и я сдалась.

- «Не плач, Ниночка, все будет хорошо, тебе понравиться», - шептал Виктор мне на ушко, нежно целую его, а его товарищ вводил во влагалище, смоченное слюной головку члена, стараясь, как можно выше поднять мои ноги, положив их себе на плечи.

Смачивать головку члена, не было никакой необходимости, так как влагалище было раскрыто и обильно увлажнено следами наших любовных утех, и чужая плоть проскочила во чрево. Она была больше, чем у Вити, казалось, что заполнила весь мой животик. Но продолжала все дальше и дальше, глубже и глубже лезть внутрь.

- «Ой, ой, ой…», - постанывала я, когда головка билась о заднюю стенку влагалища, причиняя некоторые неприятные ощущения.

Но это у моего насильника вызывало совершенно другое чувство, он воспринимал звуки, издаваемые мной, как звуки страсти и старался все глубже засунуть в меня, своё зловещее орудие.

И вот уже слышно, как в темноте, раздаются хлесткие удары бедер о ягодицы, чавкающие звуки издающее влагалищем, когда оно, то выпускает, то вновь впускает головку молодого здорового члена. Необходимости больше держать меня нет, я сдалась, сдалась на милость победителям. Теперь все мои прелести в полном их распоряжении, и уже никто не спросит, как мной можно пользоваться.

Витя лежит на полу рядом, ласкает соски и тихо шепчет:

- «Ну что, лапочка, так тебе хорошо?»

Но эти слова вызывают у меня новые всхлипывания и поток слез.

- «Ладно, успокойся, дурочка, все будет хорошо»

Но его слова нисколько не успокаивают меня. Я лежу не спине, согнутой почти пополам, с высоко задранными ногами, лежащими на плечах насильника, а он попеременно, то вытаскивает, то ласкает вход влагалища, то глубоко, на всю свою длину, засовывает член в привыкшее уже к нему чрево.

Но самое страшное было то, что Витины ласки моей груди, плоть, распирающая плоть внутренности, ублажение тела двумя любовниками все сильнее и сильнее разжигали пожар страсти. И когда мой насильник задергался, выпустив изрядную порцию горячей спермы, я попыталась выгнуться, ноги мои задергались, по телу пробежал озноб. Я затряслась, и волна оргазма обрушилась на меня, которую сдержать не было никаких сил. Все, я кончила под ласками другого мужчины в присутствии своего любимого.

Это ни осталось не замеченным моими любовниками, и Витя тихо прошептал на ушко:

- «Ну что лапочка, хорошо тебе? Я же говорил, что будет хорошо и тебе понравиться, а ты мне не верила»

После этих слов мне стало стыдно за себя. Какая же я все-таки развратная женщина.

Видимо насмотрись на то, что со мной делал его друг, и как я реагировала, Витя, взяв мою руку, и дотронулся ей до торчащего члена, произнес:

- «Нина, поцелуй мне его»

Что мне оставалось делать, как повернуться на живот, встать на коленки, отставив попу и взять в рот нежную, возбужденную плоть, благо, что его друг уже вышел из меня и, натягивая штаны, направился на выход из предбанника.

Не успела я, насладится нежной плотью, как почувствовала руки на попке. Они бродили по ягодицам, ножкам, пытаясь проникнуть между ними. Инстинктивно я попыталась уклониться, пригнуть попку, уйти от бесстыдных ласк.

- «Тетя Нина, расставь ножки, а то мне так неудобно», - услышала я незнакомый голос.

Мои бедра инстинктивно сжались, но в следующее мгновение, услышав голос любимого:

- «Расставь ножки, шире, дорогая, мальчик просит, дай ему проиграться с тётей»

И они покорно, безропотно разошлись в стороны, открывая промежность для изощренных ласк, неизвестного мне мужчинке.

Я ласкала плоть любимого, а чужой, неизвестный мне, ласкал руками промежность. Попеременно засовывая пальчики, то во влагалище, то в прямую кишку, толи из-за неопытности, толи из любопытства. Но когда он головкой члена стал тыкаться в анальное отверстие, мне пришлось просунуть руку между ног и направить член во влагалище.

Он радостно обхватил мои бедра и практически сразу же судорожно задергался, выплевывая в него порции спермы, которые выливаясь из него, медленно текли по внутренним сторонам бедер.

Этот маленький член, который только что, такое непродолжительное время побывал во мне, мгновенно уменьшился в размерах и вместе с хозяином удалился из помещения, не оставив во мне никакого чувства, только одни следы спермы.

- «Иди сюда Нина, я тебя хочу», - позвал меня к себе любимый, притягивая моё тело. Я прекрасно поняла, что хочет он и села на его торчащий, как железный штырь член. Наклонилась, хотела поцеловать его в губы, но он произнес:

- «Дай мне сосочек, хочу с ним проиграться»

И обхватив рукой под грудь, направила его ему в рот. Он сразу же обхватил его губами, начал покусывать зубками.

- «Витя, так больно», - чуть слышно прошептала, но он ещё сильнее сжал его зубами.

Резкая боль пронзила грудь..

- «Больно, больно!»

Он чуть ослабил давление зубов, и волна блаженства прокатилась по всему телу. Даже чьи-то чужие руки, которые коснулись ягодицы, уже воспринялись мной спокойно, посчитав, наверное, это обыденным делом. Они с обеих сторон, бесстыдно лазали по промежности, бедрам, ягодицам, но когда коснулись клитора, то из меня неожиданно вырвался стон. Не знаю, стон сладострастия или стон неожиданности. Ощущение, что член одного мужчины находиться в чреве, а руки другого ласкают половые губы, вход во влагалище, клитор, были не передаваемы.

- «Я хочу, что бы он вошел тебе в попку», - несколько громко произнес Виктор.

- «Я так не хочу, мне будет больно. Я не люблю так», - зашептала в ответ.

- «Серега, давай её в попку, я думаю, ты не против такого варианта?», - произнес он, обращаясь к приятелю.

И вот я уже направляю рукой толстый член в анальное отверстие. Толстая, влажная головка нежно массирует дырочку, пытается расширить её, проникнуть внутрь. Я стараюсь, как можно сильнее расслабить мышцы промежности, впустить её внутрь. И вот сфинктер чуть приоткрывается, потихоньку пропускает разрывающую меня плоть.

- «Ой, тише, не спеши, потихоньку», - еле шепчу, принимая её в себя все больше и больше, стараясь, как можно глубже дышать.

И вдруг небольшое усилие и головка проскакивает внутрь, мышцы сфинктера сокращаются и плотно обхватывают ствол.

- «Ой, подожди, не спеши, тише, тише», - только и могу произнести, хоть как-то смиряясь с болью в прямой кишке.

Плоть двух мужчин заполнила всю мою промежность, попеременно поступательно двигается внутри, а я все глубже и глубже дышу, все глубже и глубже принимая её в себя.

- «Тебе хорошо?», - тихо шепчет любимый.

- «Да, да…», - несколько обманываю я.

Чувство боли начинает немножко проходить, оставляя тупое, глухое чувство возбуждения. В прямой кишке член все быстрее и быстрее наращивает темп. Губы любимого касаются моих губ, целуют, язычок ласкает их, как бы совершая половой акт, и вдруг неожиданно волна оргазма налетает на меня. Мое тело прижимается к любимому, руки обнимают, сжимают его в своих объятиях, трясется, поток густой, обжигающей спермы устремляется в прямую кишку. А Витя все целует и целует мои вялые, безвольные губы.

Сколько за ночь я приняла друзей Виктора, не знаю. Но такого количества молодых мужчин думаю, сможет выдержать не каждая женщина. Когда уже было светло на улице, меня оставили в покое. Мышцы влагалища и прямой кишки совершенно устали и не выполняли своей функции. Они принимали в себя без всякого сопротивления любой предмет. Я лежала на животе на лавке, расставив ноги в стороны, а они использовали обе мои дырочки, как хотели. Четыре пальца ребром ладони, спокойно проникали в задний проход. Даже приподняв бедра, засовывали ладонь внутрь животика, и она спокойно проскакивала внутрь, не встречая ни малейшего сопротивления со стороны тела, ни со стороны хозяйки. Я так устала от оргазмов и издевательств над своим телом, что мне было все равно, что со мной делают. И как только они оставили меня в покое, я сразу же уснула.

Проснулась, лежа животиком на лавке, в той же позе, в которой и уснула, но плотно привязанная веревками к ней. Особенно туго они держала поясницу и бедра. Какое-то странное предчувствие чего-то нехорошего овладело мной.

- «О, ты уже проснулась. Молодец. Нинулька, сейчас я тебя буду клеймить, чтобы все знали, что ты моя и только моя женщина», - услышала я Витин голос и перед глазами увидела раскаленную медную проволоку, конец которой был, согнут под прямым углом, и далее в виде буквы «В».

- «Витя, ты о чем, ты, что с ума сошел?», - хотела произнести я, но рот был заклеен пластырем.

И тут, же мою ягодицу пронзила страшная боль, зашипело, и послышался запах паленого мяса. Из моей груди раздалось дикое мычание, вся рванулась, но веревки крепко держали меня, и потеряла сознание…





***



Домой приехала в понедельник днем, не зная, как мне поступать дальше, что делать с беременностью. Витя настойчиво требовал рожать, говорил, что от родов женщины молодеют, что меня никогда не бросит, в противном случае, он обо мне всем расскажет, сделает мне кучу неприятностей. Да и клеймо на ягодице, заставляло меня задуматься оставить ребенка. Идти к врачу с таким ожогом на ягодице, ложиться в гинекологическое кресла, это для меня было проблематично, тем более, что все мои уговоры Вити не увенчались успехом. После долгих раздумий я решила, буду рожать.

Когда, через два дня, с отдыха вернулся с детьми муж, то мне не составило большого труда соблазнить его, получить огромную порцию спермы. Он даже обрадовался, что я стала после разлуки такой страстной и нежной. Он, наверное, думал, что я сильно соскучилась за ним. Даже пожалел меня, что у меня на ягодице вскочил чирей. Знал бы он настоящую причину и что у меня на ягодице.

Вскоре я объявила, что беременна. Он не проявлял большой радости, но я всё тянула с абортом, сказала, что мне его нельзя делать из-за чирья, надо ждать, пока пройдет, а там и опоздала уже. Он поворчал, поворчал и успокоился.

По мере того, как рос мой животик, Витина страсть ко мне росла с его размерами. Почти каждый день, идя с работы, я заходила в подвал, где он меня ждал. Заранее была приготовлен стульчик, на который садилась, и аккуратно взяв, губками его член делала, минет. В этом достигла такого совершенства, что ни одна капелька спермы не проливалась мимо. Вдруг какое-нибудь пятнышко на одежде вызовет подозрение. Или становилась раком, упершись ручками в тот же стульчик, задрав подол платья, сняв предварительно или приспустив до коленок нижнее белье.

Здесь уже Витя смотрел, чтобы не оставить следы преступления, использую презерватив. Эта поза ему очень нравилась. Он пальчиком водил по углублению клейма не скрывая своего удовольствия:

- «Вот видишь, а ты не хотела, чтобы тебя клеймил. Как красиво получилось! Теперь ты моя навсегда!»

В других местах нам придаваться любовным утехам уже не удавалось.

И вот я уже лежу в палате, сейчас мне должны принести первый раз на кормление сына. Решила назвать его Витей. Грудь распирает молоком. Здесь молока хватит на многих, да и Витя поможет мне его сцеживать, он так хотел попробовать моего молока.

- «Мамочка, вот вам передача и записка», - произносит санитарка мне пакет и свернутый листочек бумажки.

- «Нина, поздравляю с рождением сына. Все очень рады. От соседей привет. Они завтра переезжают на новую квартиру. Ей дали от завода двухкомнатную квартиру в другом конце города, так что они нам не будут мозолить глаза. Теперь вся квартира наша, уже оформляю документы!», - прочла я сквозь слезы последние строчки..

- «А как же Витя, как я без него», - с горечью подумала, все же надеясь, что он будет приезжать ко мне.

- «Какие мужики всё-таки обманщики», - с горечью подумала я, дотрагиваясь пальчиками до углублений на ягодицы в виде буквы «В», до клейма оставленный любимым.



***



Витю увидела случайно только через десять лет, да и то издалека, с какой-то женщиной, несколько старше его, наверное, женой. Ведь он женат и у него двое детей. Мальчик и девочка. Девочку зовут Нина.



Конец



ninel_h@bk.ru