Детство Славы

Так получилось что я с отцом остался один. Моя мать красивая но ветреная женщина ушла от нас когда мне было 10 лет. Она работала на одном из первых в СССР совместных предприятий и там познакомилась с немецким инженером. У них была бурная любовь отец несколько раз ловил их. Драки скандалы… В один прекрасный вечер мать уехала от нас а потом и в Германию со своим Робертом. Оставив записку, где просила прощения и обещала писать. Через некоторое время стали приходить письма и денежные переводы. Отец в ярости рвал послания, но потом пришли бабушка и ещё несколько тёток со стороны матери (надо сказать что материны родственники почти все осуждали мать и с отцом у них были нормальные отношения) и убедили его что глупо отказываться от денег (как сказала бабушка – всё для Славика, т. е для меня). Так мы прожили года полтора когда к нам приехала на две недели 33 летняя тётя Катя, младшая сестра матери. Она работала у себя в посёлке городского типа бухгалтером и приехала в город на курсы повышения квалификации. Жить в общежитии она не хотела, пришла к нам с коньячком и коробкой конфет. Они посидели с отцом повспоминали старое, и он любезно предложил ей пожить у нас. Тётя Катя была и есть очень эффектная женщина, не обделённая мужским вниманием. И я удивляюсь как это она не затащила отца в постель. А может что то и было чего я не знаю. Я рос худеньким и невысоким, но онанировать начал очень рано лет в 9-10, и первыми картинками на которые я смотрел для возбуждения были фотографии в семейном альбоме где присутствовала тётя Катя. Особенно где она сидела нога на ногу в короткой юбке или платье с разрезом. Как то когда мне было лет 8 она отшлёпала меня и я с восторгом вспоминал тогдашнее ощущение беспомощности и сладкой истомы. Надо ли говорить что когда обожаемая мною женщина оказалась так рядом для меня наступили неспокойные времена. Я, когда её не было дома проводил время нюхая и целуя её туфли, нестиранные трусы. Когда она была дома осторожно подглядывал за ней, за её ногами, за её подолом. Она ничего не замечала как и отец.

Так продолжалось до одного прекрасного вечера, начиная с которого у отца начались ночные смены. В тот вечер я задумал исполнить свою мечту – увидеть её обнажённой. В нашей хрущёвке в ванной было небольшое окно наверху, выходившее на кухню. На кухне как раз под окном стоял стол. На этот стол я и залез, когда вечером перед сном тётя Катя принимала душ. Я встал на цыпочки и почти до колен мог видеть её во всей красе. Конечно, для 12 лет это было потрясением. Я лихорадочно онанировал, кончал, смотрел и снова и продолжал ласкать себя. Но случилось то что должно было случится она меня заметила. Эта нимфа уже вытиралась большим красным полотенцем, став одной ногой на ванну когда случайно бросив взгляд наверх увидела мою голову. Самое обидное, что стекло к тому времени запотело и я почти ничего не видел. Реакция была мгновенной. Она выскочила из ванной, на ходу накинув халат. Я даже не успел надеть штаны, тётка стащила меня на пол и стала бить. От возбуждения не осталось и следа, после пары пощёчин загудела голова.

– Паршивец чем ты занимаешься! Да я тебя сейчас… – от серии очень хлёстких шлепков.

По голой заднице у меня вырвался крик, слёзы уже шли до этого. Выпустив пар т. Катя гневно но уже более спокойно прошипела…

– Быстро вставай в угол ! – и вытолкнула меня в зал.

Испуганный и ревущий я стоял в углу. Понятно было что произошло что-то ужасное,

Захотелось исчезнуть куда-нибудь, чтоб не видеть никого ни отца, ни эту проклятую тётку. Такие или подобные мысли крутились у меня в голове, когда я услышал сзади приближающиеся шаги. Тётя поставила вплотную ко мне стул, села и велела развернуться. В одной руке у неё был стакан с алкоголем в другой зажжённая сигарета.

– Ну что будем делать, Славчик? Завтра придёт с работы твой папка и что он с тобой сделает? Ой как ты сразу заплакал! А давеча был смелый. Ну ничего ремень для тебя полезен. – и несколько минут спустя, насладившись ситуацией она предложила забыть мой недостойный поступок за то что я буду до конца её пребывания у нас мыть посуду, полы и т. д. во общем выполнять те обязанности которые она по приезду взяла на себя.

– А теперь попроси у тёти Кати прощения! Да не так а стоя на коленях! – позже я вспоминая этот момент всегда возбуждался. Я стою на коленях и что то бормочу перед сидящей нога на ногу взрослой женщиной. Её нога почти касается моего лица и в нос бьёт аромат какого то крема. На ещё недавно разъярённом лице хмельная улыбка. И вдруг тётя глядя мне в глаза неожиданно пропускает ногу мне в трусы. Я непроизвольно опускаю туда руки но она одёргивает меня. Хватает мою писюльку пальцами ног и сильно сжимает. Наблюдая за гримасой на моём лице задумчиво произносит…

– Надо же, такой стручок а уже туда же

Через полторы недели тётя Катя уехала. Эти дни прошли почти без происшествий. Я занимался всеми домашними делами, она ничего не сказала отцу. Наш договор был соблюдён. Я перестал «фетишить» её вещами но в последний день кое что всё же случилось. Отец был на кухне, тётя Катя сидела в зале на диване и красилась. Я сидел почти напротив в кресле, читал книжку и вдруг заметил что подол её юбки немного задрался. Совсем чуть чуть. Но в перспективе её красивых капроновых бёдер я увидел белую полоску плавок. Я смотрел не отрываясь, бешено застучало сердце а юный член вздыбился. И снова она меня поймала. Заметив куда я уставился, медленно поправила юбку погрозила мне пальчиком и прошипела …

– Все-таки надо заняться твоим воспитанием…

Прошло месяца три. Всё шло своим чередом. Описанные события стали понемногу забываться, будоража меня только в ночных поллюциях. Отец пару раз чуть не женился. Начался учебный год и я пошёл в шестой класс. И тут случилось то, что определило мою дальнейшую судьбу. Шёл 1990 год, перестроечный бардак помнят все. Однажды отцу, бывшему моряку позвонил армейский друг. Этот его сослуживец завербовался на торговое судно и там у них как раз сейчас была вакансия. Времени на принятие решения и сборы давалось всего неделю.

Вечером отец спросил моё мнение. Речь шла о зарплате 10 тысяч долларов. Я конечно не до конца но понял, что это хорошие деньги. Но главное это то, что мне 8-9 месяцев придётся жить у кого-то из родственников. Это мне совсем не улыбалось. В конце концов, решение было принято. После нескольких звонков и по ряду причин меня «пристроили» в посёлок городского типа Александровка к … тёте Екатерине…

В принципе в Александровке мне понравилось. Природа, чистое небо, лес и речка рядом. И в местной школе вроде бы приняли хорошо. Правда, у девчонок я был в центре внимания как новенький, а это не очень нравилось мальчишкам. Но пока никто меня бить не собирался, даже с некоторыми ребятами завязались дружеские отношения. А вот учительница по русскому приняла меня холодно и на первом же уроке сухо заметила, что мои городские оценки ещё надо подтвердить. На следующий день я получил двойку по диктанту…

… Я уже полчаса стоял на коленях с голой задницей. Тётя Катя ходила вокруг меня с пучком розг и время от времени хлестала меня – Я тебя воспитаю, ты будешь бояться ослушаться меня. Читай громче! – удар, я сквозь слёзы читаю правила из учебника, лежащего на стуле.

Я действительно стал трепетать перед Ка (я так называл её про себя). Вздрагивал от малейшего окрика. И даже когда у неё было хорошее настроение и она принималась обнимать и тискать меня, я нервно ёжился в любую секунду ожидая пощёчины. По русскому я стал знать наверняка лучше всех в классе, но что проку. Учительница, с каким то злорадным упорством ставила мне тройки. Тем самым автоматически приговаривая меня к порке. Как то Ка задержалась допоздна. Ближе к полуночи подъехала директорская волга, хлопнула дверь и вскоре на пороге появилась Ка, весьма навеселе. Надо сказать, что её часто провожали и подвозили мужчины. Она прошла, качаясь, в зал прямо в сапогах и плюхнулась в кресло.

– Неси днивник! – приказала она, кладя ногу на ногу. Увидев тройки против обыкновения не стала кричать – Подойди. Ближе.

Я стоял потупив голову и невольно рассматривал её круглые колени, обтянутые колготками икры и застёжки на сапогах. И вдруг …

– А ты посмотри сюда мальчик… – Ка стала рукой медленно задирать юбку. Мой взор двигался за её лакированными пальчиками всё выше и выше между бёдер туда, где скоро покажется полоска трусиков. Мой член уже напрягся, я ничего не понимал. И тут скрипнуло кресло от резкого движения. Её нога взметнулась вверх и остроконечный носок сапога обжёг ударом мою мошонку. Я рухнул на пол, прижав руки к паху. Там где раньше были мои яйца, теперь была только жгучая боль. Пока я скулил на полу Ка равнодушно выкурила сигарету, встала, приподняла меня за лодыжки и энергично постучала по пяткам. Боль сразу стихла… Потом я на коленях просил прощения, она дала мне хлебнуть вина. Я снимал с неё сапоги, массажировал ей ступни и непроизвольно целовал их. Она улыбалась и обещала разобраться с «этой сукой по русскому языку». А я пьяный от запаха её ног, солоноватого вкуса пота и колготок на губах кончал прямо в штаны, ни разу не дотронувшись до члена. Ка этого не заметила.

С Валерией Павловной учителем по русскому языку и литературе Катя действительно поговорила. Через пару дней когда мы выходили с ребятами из школы я увидел Ка, идущую навстречу.

– Это и есть твоя тётя? – с любопытством спросила Ленка Рыбакова, с которой мы сидели за одной партой.

– Да! – гордо сказал я, и было от чего. Ребята с интересом оборачивались а стоявшие в стороне старшеклассники двусмысленно хихикали, глядя на высокую стройную шатенку в короткой коричневой курточке, короткой чёрной юбке и высоких до колен сапогах. Она шла, откинув назад голову, неторопливой уверенной походкой.

– Привет! Подожди меня.

Кабинет русского языка находился на первом этаже и хорошо просматривался с улицы. Валерия Павловна была там одна. Вот дверь открылась и вошла Ка. Подошла к столу где сидела учительница и что то стала говорить. Было видно что учительница несколько раз нервно поправила причёску.Вдруг Ка наклонилась над столом и медленно провела рукой по щеке Валерии Павловны, та закивала головой.

– Она моя ровесница, я когда-то пиздила её на танцах – пояснила Ка по дороге домой…

Потянулись дни, мы с тётей Катей жили вдвоём. В её большом бревенчатом газифицированном доме как у большинства жителей посёлка было центральное отопление и водопровод. Так что по хозяйству я не был занят. Правда, в надворье Ка были куры, но за ними уход не сложен. Поэтому поводов наказывать меня у тёти не было. Но эта женщина была человек настроения, и время от времени мне за что-либо попадало. В целом было всё хорошо и так бы продолжалось, если б в нашей жизни не появился дядя Станислав. Он возник на пороге зимним вечером с чемоданом и какой-то песенкой на устах.

– Стас!!! – завопила Ка и словно школьница повисла на нём. Оказывается у них была любовь, он сидел лет шесть в тюряге, год назад освободился, мотался по стране а теперь вернулся в родной посёлок. Ка всё равно, что сошла с ума. Верещала как наседка. Они то и дело целовались. Стас всё гладил её везде и вдруг… – До чего же я соскучился Катюха! – поволок хохочущую Ка на диван на ходу задирая ей халат и стягивая трусы. Я с открытым ртом смотрел, как он расстёгивает ширинку, свободной рукой трогая груди Ка. Что мне делать? Ка подсказала… – Марш на улицу!

Я уже слепил снеговика и подыскивал для него нос, когда на улицу выскочила Ка…

– Славец посмотри за чайником. Я в магазин сбегаю…

Стас был из тех мужчин, что нравятся женщинам. Изящная фигура, ярко зелёные глаза, кудри. Широкая улыбка наглый взгляд. И член большой как банан. Они с Ка трахались раз по шесть в сутки. Чаще в подпитии. Так что меня особо не стеснялись. Я выходил в другую комнату, но стоны тёти Кати свободно распространялись по дому. Конечно, я возбуждался и дрочил. Так же осторожно подглядывал.

Стас стал жить с нами. В один из дней Ка уехала на два дня в город с отчетом, и мы остались вдвоём со Стасом. Я сидел ужинал а когда вышел в зал обнаружил Стаса, сидящим на диване с открытой ширинкой и торчащим членом. Он лениво дрочил свою хуину, поглядывая на телевизор.

– А, Слава, иди сюда – оскалился он, не останавливаясь. – Кому сказал, иди! – уже более жёстко.

– Катька говорила, ты тоже любишь гонять писюльку в кулаке – заржал он – Да ты не стесняйся. Это нормально. Хочешь потрогать дядькиного молодца? На возьми – и уже с подзатыльником и зло – возьми пиздёныш!

Испуганный и плачущий я повиновался.

– Вот так. Подвигай, подвигай. А теперь поцелуй его. Возьми его в рот!!! – он схватил меня за волосы и «насадил» мою голову на член – Стань на колени, Славец, так удобней будет. Вот так. Молодец. Давай, давай. О… Зубы убери… Вот так, вот так… – охая и мыча он вскоре кончил – Спасибо пацан, иди умойся.

С того дня Стас стал частенько использовать меня. Было очень неприятно, от его большого члена болел рот но я жутко боялся Стаса и что-либо рассказывать Ка не смел. Этого уголовника переполняла энергия. Бывало днём я делал ему минет, а вечером они с тёткой трахались четыре раза подряд.

Как то Стас с Ка пришли от гостей. Я сидел в зале перед телевизором. Они были уже порядком навеселе но решили » догнаться » на кухне бутылкой водки. После тётка выскочила во двор проверить ворота, а Стас прошёл в зал. Он сел на диван и вдруг сгрёб меня и заставил сосать. Услышав шаги в прихожей, я дёрнулся но он только крепче прижал мою голову. Я закрыл глаза от стыда и страха. И только когда Катя села рядом искоса посмотрел на неё… Она всё знала! В её глазах было всё – возбуждение, любопытство но только не удивление. Она обняла и поцеловала Стаса и свободной рукой стала гладить мне затылок. Потом начала задавать ритм, с силой надавливая мою голову. Стас отпустил руки и стал мять ей груди. Я чуть не давился, даже Стас так не упирал как Катя. А она ещё и ногу закинула мне за спину, прижав меня бедром..

– Вот это сперма, а это мои слюнки – тётя Катя пьяно смеётся и демонстративно выдавливает изо рта слюну, которая медленно растягиваясь, падает на головку члена Стаса – И это ты должен слизать мальчик мой – Вот так, молодец.

– Кать ты чудо! Ну ка Славец, поласкай тётю.

Немного поломавшись, Ка раздвигает ножки и Стас суёт меня лицом в тёплое влажное лоно. Новые волнующие ощущения. Я быстро осваиваюсь, а ещё чувствую блаженство. Вот так я впервые познал женщину и не членом а губами и языком. Тётя Катя долго не могла кончить а когда кончила я захлебнулся в её выделениях. Кстати на её выделения у меня с тех пор сформировалась стойкая эрекция, как впрочем, и на её мочу. Откашливался, они смеялись. Потом мне разрешили дрочить у них на глазах. Я кончил секунд за десять, это их тоже развеселило…

Я стал регулярно участвовать в их оргиях. В двенадцать лет для меня больше не существовало тайн в области секса. Конечно с этими двумя я испортил себе психику. Но всё сложилось, как сложилось. Стасу с каждым разом требовались всё новые ощущения. Его всё больше тянуло на необычности. Однажды он вычитал в газете «ЕЩЁ» про золотой дождь и потребовал у подвыпившей Кати, чтоб она обоссала его прямо на кухне. Ка дико развеселилась и тут же исполнила его просьбу. Я при этом должен был сосать у лежащего на полу Стаса. Позднее я был «рабом» пьющим мочу своих господ. Они и раньше были ко мне строги. А теперь Стас хотел чтобы Ка у него на глазах мучила и унижала меня. Десять лет спустя Катерина скажет мне, что он её заставлял. Что она его боялась. Но я почти уверен – Ка сама заводилась ото всех этих вещей.

А весной Стас вдруг исчез. Оставил какую-то записку и уехал. Ка ходила расстроенная, пару недель срывая на мне злость. А потом затащила меня в постель. Конечно, своим маленьким стручком я её удовлетворить не мог, а вот языком… Ей это настолько нравилось что, даже, приходя домой от очередного любовника, требовала ласки от меня. Я лизал и чувствовал вкус чужого члена в её пизде. Как только ничем не заразился, удивительно.

Наверное, этого хватит для одного рассказа. Учебный год я закончил хорошо, вскоре приехал отец и забрал меня. Я сдружился с сельскими одноклассниками, а с соседкой по парте через несколько лет мы встречались и даже переспали. С тётей Катей в последующие годы я виделся часто, а в последние два-три года очень часто. Она всё такая же красивая стерва, плюс бизнес вумэн. Мы с ней в тайне от всех встречаемся. У меня есть невеста, нормальная девушка, которая ни догадывается что её жених мазохист. Как и все вокруг, за исключением Екатерины.