Эротический этюд 43

21.00

Квартира, задуманная как гнездышко, но напоминающая логово. Звонок в дверь.

– Привет. Хорошо выглядишь, – сказал Он, открывая, – Я соскучился.

И подумал: «Нет. Поручать обе фуры Степанычу не буду. Поворовывать стал, сукин кот…»

– Спасибо, – сказала Она, снимая плащ, – А у тебя усталый вид. Что-нибудь случилось?

И подумала: «Не забыть потом заскочить в дежурную аптеку. Аспирин, валидол и эти… как их…»

– Случилось. Моя киска опоздала на пять минут – и мир стал крениться набок, – сказал Он, доставая бутылку вина, – Еще семь минут, и стало бы одним «Титаником» больше…

«А кому, кроме Степаныча?.. Чужим – боязно, среди своих он лучше всех…»

– Прости, Котик… – сказала Она, забираясь в кресло по-детски, с ногами, – Я ведь у тебя деловая женщина…

«Как же называются эти таблетки?.. Надо позвонить маме, спросить еще раз…»

– Просить прощенья на коленях тебе, рабыня, суждено… – промурлыкал Он, наливая полные бокалы, – Но прежде… Вот… Твое вино…

«А со Степанычем поговорить за бутылкой водки, набить морду по-дружески, не сильно, может, и исправится… Решено. Завтра же… Чтобы товар не стоял…»

– Ах, государь, – Она потешно заломила руки, – И без вина душа раскаянья полна…

«Мама что-то совсем расклеилась. Надо сегодня пораньше вернуться… А завтра повожу ее по нормальным докторам, хватит уже в поликлинике уродоваться…»

– И все же – выпей для начала. А потом приступим к покаянным процедурам, – Он подал ей личный пример, двумя глотками осушив свой бокал.

«Дрянь вино… А девчонка хороша… А Степаныч – сукин кот, завтра с ним разберусь»

– За тебя, Котик… Расти большой… – Она тоже выпила залпом и закурила, ожидая опьянения, как поезда в метро, чтобы продремать на лавке до конечной.

«Сладкое вино, тьфу… Сколько раз ему говорила, что не люблю такое!»

– Еще? – Он потянулся за бутылкой.

«Тихо сидим. Надо музыку поставить…»

– Конечно, милый. Ты же знаешь, как я люблю сладкое! – Она взяла бокал в свободную от сигареты руку и чередовала бесполезное с неприятным, улыбаясь.

«А Котик, похоже, и впрямь устал… Напрасно приехала… И в аптеку не заскочила…»

22.30

Весь подъезд, от охранника на первом этаже до уборщицы на чердаке, слушает Гарри Мура. Наши герои допили вторую бутылку вина и только что устали танцевать.

– Ну, что ж, – сказал Он, садясь в кресло, – Время покаяния пришло…

И подумал: «Надеюсь, сегодня она не будет кусаться…»

– Я готова, мой господин, – Она опустилась на колени в позе кающейся грешницы. И даже сложила ладони вполне благопристойным образом. Только кусочек живого теста, который она принялась раскатывать, был из другой оперы.

«В лесу родилась… елочка… в лесу она… росла… росла… так… так…»

– Съешь меня, – улыбнулся Он. – Так, кажется, говорил пирожок?

«Надо сделать музыку потише… Мешает…»

– Да. Вот только понять бы, какая сторона – уменьшительная, а какая – увеличительная… – Она лизнула его «пирожок», больше похожий на гриб, сначала с одной, потом с другой стороны шляпки…

«Пора подстричься. Надоело отплевываться от собственных волос…»

– С какой стороны ни лизни – увеличится… С какой ни укуси – уменьшится…, – пробормотал Он севшим голосом…

«Господи, какая пошлость… гадость… дрянь… Любимая сказка дочки…»

22.45

Возня на полу в кромешной тишине.

– Милая, родная моя… – прошептал Он, жмурясь от света в конце тоннеля, по которому толчками вел своего крота…

И подумал: «Милая, родная моя…»

– Милый, родной мой… – эхом откликнулась Она, сочась сладкой берестой вокруг его ствола…

И подумала: «Милый, родной мой…»

23.15

Бокал вина «на посошок», сигарета просто так, тишина. Слышно, как охранник на первом этаже трахается с уборщицей под Гарри Мура.

Домовой, задуманный, как птенчик, глядит из-под дивана желтыми волчьими глазами.

– Мне хорошо с тобой… – прошептал Он. – Придешь завтра?

И подумал: «Хотя, какое, к черту, завтра… Со Степанычем надо разбираться…»

– Постараюсь. – сказала Она. – Я тебе днем перезвоню. Мне с тобой тоже очень, очень хорошо…

И подумала: «На метро успеваю. В аптеку завтра с утра забегу, перед работой… Не забыть днем позвонить сюда и сказать, что не смогу…»

– Хруммм, – сказал Диван.

И ничего не подумал.

«Когда они угомонятся, наконец?..» – подумал Домовой.

И ничего не сказал.

© Mr. Kiss, Сто осколков одного чувства, 1998-1999гг.