Главный приз

Энн опустилась в бурлящую горячую ванну, с облегчением чувствуя, как исчезает скопившаяся за день усталость. Лёжа в ванной и чувствуя циркулирование душистой воды по ее уставшему и разбитому телу, Энн начала раздумывать о том, как провести предстоящий уик-энд. Ей все больше и больше нравилась идея о том, что послать вызов для Кэрол «на слабо». Они очень давно не пытались сыграть в эту игру и не раз обсуждали, что пора что-нибудь предпринять. Однако тут стоило все как следует обдумать: даже при том, что в эту игру они играли, начиная с колледжа, в последнее время ей для победы над Кэрол приходилось иметь наготове все более и более причудливые задумки.

Энн вспомнила первый раз, когда игра приняла сексуальный поворот. Кэрол где-то достала пару настоящих наручников из блестящего металла и предложила Энн надеть их и пойти в них в кино. Кэрол надела на Энн наручники, накинула ей поверх скованных рук свитер, и они пошли. Энн даже не запомнила, какое кино они смотрели, она была столь отвлечена ощущением того, что её руки скованы, а она несвободна…. В ту ночь они с Кэрол в первый раз занимались любовью.

Позже, завернувшись в теплый плед, потягивая вино из бокала, и слушая джаз, Энн все еще пыталась придумать действительно хороший вызов для Кэрол. Ей всегда было намного сложнее придумать сюжет из-за своей робости и застенчивости, в то время как Кэрол, успешно пробуя себя в литературе, казалось, изобретала такие сюжеты с непринужденностью. Энн упорно прокручивала в голове возможные идеи, ища способы сделать их более увлекательными, и в это время её размышление было прервано раздавшимся дверным звонком.

В дверях стояла была высокая женщина в причудливой униформе серого цвета. Странность была в том, что униформа была целиком изготовлена из блестящего латекса. В руках женщины был квитанция и ручка, в ее ногах стояла довольно большая коробка. Не говоря ни слова, женщина вручила Энн квитанцию и жестом указала на коробку. После подписания квитанции, Энн отнесла коробку в спальню. На ее крышке был прикреплен конверт с именем и адресом Энн.

Энн была наэлектризована от волнения, Кэрол, возможно, получила большой аванс в счет будущей книги? Они как-то обсуждали идею нанять агентство помочь им с их игрой, но расценки были слишком высоки. Но, судя по всему, Кэрол сделала это. Энн разорвала конверт, достало из него коротенькую записку, напечатанную на бумаге необычным витиеватым шрифтом и прочитала следующее.

Дорогая Энн, вызываю тебя!

(Да! Это было сигналом для начала Игры!)

В этой коробке – то, что ты должна надеть завтра на ленч в кафе «Визит». Также прилагаются инструкции о том, как и в каком порядке всё это надеть. На ленч ты должна прибыть на такси, из определенного пункта.

Есть возможность получить как бонусные, так и штрафные очки. А чтобы сделать игру более захватывающей, у нас с тобой одинаковая экипировка.

Суть игры – максимально долго находится в этом снаряжении, не упоминая об этом в беседе с другим участником, не снимая снаряжение, и не прося его снять. Игра обещает быть непростой и за нами обеими будет следить независимый справедливый арбитр, который и будет вести игру. Тот, кто выдержит весь ленч, получит возможность добраться непосредственно до Главного приза. Но подробнее о Главном призе ты узнаешь только после ленча!

Что касается сегодняшнего вечера, развлекайся с этими новыми игрушками и привыкай к ним. Только будь аккуратно с ними – пока они еще не твои!

Кэрол.

Сверху в коробку также вложен напечатанный список вещей, напротив некоторых из них стояло слово «бонус». Дрожа от волнения, Энн начала выкладывать из коробки её содержимое на кровать в том порядке, как она должна будет это надеть. Вынимая каждый предмет, она подносила его к лицу, гладила рукой и наслаждалась его видом и запахом. Все предметы были изготовлены из блестящего черной латекса, украшены вставками и узорами из блестящего металла.

Сначала были вынуты сапоги, достаточно высокие, что доходить до самых бедер. Их шнуровка шла почти от пальцев ноги до широкого ремня над коленом, который застегивал сапог сверху и не позволял снять его с ноги. На сапогах были каблуки высотой сантиметров 13, самые высокие каблуки, на котором она когда либо ходила. Сапоги были абсолютно новыми, их материал был прочен и туг, и ей предстояло немало усилий, чтобы натянуть их выше колен, но Энн уже предвкушала насколько сексуально она будет выглядеть в них!

Затем был корсет. Энн затрепетала от восхищения, когда вытащила его из коробки. Она давно хотела купить себе настоящий, снабженный мощными ребрами из китового уса корсет, но не могла никогда себе этого позволить. У нее был атласный корсет и она носила это весьма часто, но это была только жалкая пародия на Настоящую Вещь.

Энн решила проходить в новом приобретении весь день, если только и не всю ночь в придачу, чтобы к завтрашнему дню ее талия стала изящнее. У этого корсета была одна деталь, никогда не виденная ею до этого: он был снабжен откидной створкой из того же латекса, что и сам корсет, которая могла быть застегнута у нее на спине поверх шнуровки, не давая возможности снять корсет самостоятельно. Так же, как и сапоги. Так же, как и вся остальная экипировка.

Потом Энн увидела первый бонусный предмет – это был настоящий пояс целомудрия! Он был сделан из стальных полос, покрытых латексом. Он представлял собой широкий пояс для талии с кованой передней пластинкой, переходящей в узкую перемычку, идущему прямо между ее бедрами к замку на задней части пояса. На внутренней стороне передней панели напротив промежности находились пазы для установки стержней. Один для ее влагалища и один для ее ануса – они тоже были здесь. Энн долго в растерянности рассматривала пояс целомудрия. Она слышала о подобных вещах, но никогда в жизни у нее даже и не возникала мысль попробовать надеть его на себя.

Последним предметом в коробке оказались перчатки, соединенные с ошейником. Перчатки были изготовлены из более тонкого материала, чем сапоги, но все же были слишком толстыми, как показалось Энн. От каждой из перчаток к ошейнику была прикреплена цепь. Цепь была прикреплена намертво, и не было никакой возможности надеть одну из вещей отдельно от другой. Ошейник был сантиметров пять шириной и сделан из еще более плотного материала, чем сапоги. На задней части ошейника было место для замка, что позволяло запирать ошейник.

Да это были замечательные игрушки. Из текста записки Энн стало абсолютно ясно в чем заключался Главный приз. И, черт побери, за этот Главный приз стоило побороться!

В коробке лежали также 6 очень маленьких, прочных, но невзрачных на вид замочков: 1 для каждого сапога, 1 для корсета, 2 для пояса, и последний для ошейника. Как и следовало ожидать, ни одного ключа не прилагалось, поэтому вечером Энн для примерки решила воспользоваться проволочкой, чтобы соединить края защелок на всех предметах.

Остальная часть вечера была потрачена на примерку ее новой одежды. Энн поиграла с каждым из них, за исключением пояса целомудрия. Мысль о необходимости надевать пояс беспокоила ее. Уже надев на себя сапоги, корсет, ошейник, перчатки, она все еще крутила в руках пояс.

В голову ей пришла мысль, что несмотря на частые интрижки с мужчинами, ни с одним у нее доходило дело до проникновения в ее узенькое заднее отверствие. Её пугала мысль о помещении себе в анус массивного стержня, запирания его там на замок, и еще больше пугало осознание того, что решение о том, когда его вынимать, и вынимать ли его вообще, будет приниматься кем-то посторонним. Эта мысль пугала ее тем сильнее, что она понимала: так оно завтра и случится.

Наконец утомленная, расслабленная и наполненная нетерпением одновременно, Энн подготовилась отходить ко сну. Учитывая, какой день ждал ее завтра, Энн решила подобрать свой ночной туалет особенно тщательно. Корсет был, разумеется, неизбежен, – она уже научилась затягивать его как можно плотнее (она не собиралась отдавать Кэрол преимущество ни в чем, и уж тем более в объеме талии). Затем, 2 ремня для ее ног, которые будут сегодня ночью полностью обнажены – один, чтобы связать изящные лодыжки, другой – чтобы связать ноги выше коленей. Ошейник, и, конечно, перчатки; кляп для ее рта, который не позволит не издать ни звука до самого утра и пара наручников (тех самых, из кинотеатра!).

Подвесив ключ от наручников на шнурке к изголовью кровати так, чтобы она могла достать его утром, Энн, надела на себя кляп, связала свои ноги, и выключила свет. Изогнувшись под одеялом, она пропустила цепочку от наручников под ремнем, связывавшим ее ноги над коленями и защелкнула их на своих запястьях. Тем самым в течение всей ночи ее руки должны были быть надежно прикованы к ремням в районе ее бедер.

Разумеется, Энн уже не могла удержаться от соблазна. Мысль о завтрашнем дне, необходимости надеть на себя этот чудовищный, но одновременно волнующий наряд, а также ощущение своей беспомощности не давали ей успокоиться. Скоро её пальцы, затянутые в холодный плотный латекс (что создавало ощущение того, что это чужие руки) погрузились в ее норку, заставляя вновь и вновь биться в экстазе ее связанное, беспомощное тело. Наконец, она расслабилась и погрузилась в сон, который до самого утра баловал ее неясными, но чувственными фантазиями.

Утро пролетело незаметно, поскольку Энн готовилась к выходу. Критически глядя на свое отражение в зеркале, она готовила себя к главному шагу. Она установила оба стержня в пластину пояса целомудрия, зашнуровала корсет настолько плотно, что чуть не начала задыхаться, надела пояс и защелкнула первый замок сзади на поясе. Удостоверившись, что оба стержня как следует смазаны, Энн ввела первый из них в свою киску, все еще влажную после прошедшей ночи. Ей показалось, что он буквально запрыгнул внутрь ее тела, полностью заполняя ее внутри, заставив ее задохнуться от неожиданных ощущений. Ей пришлось облокотиться на стол, чтобы удержаться на ногах. Затем наступила очередь стержня, предназначенного для ее зада, – в равной степени наполненная страхом и предвкушением, она наклонилась и буквально впихнула его в себя. С первого раза ей не удалось это сделать, поэтому Энн дождалась, когда ее мышцы немного расслабятся.На сей раз он вошел настолько уверенно, что Энн облокотилась на стол для баланса, так как ее коленки предательски задрожали. Единственная причина, по которой она удержалась на ногах, состояла в том, что ее новая обувь была слишком жесткой, чтобы позволить ее ногам подогнуться.

Чтобы не передумать, Энн стремительно защелкнула пластину на поясе. Затем она надела ошейник, перчатки, надела и защелкнула оставшиеся замки и пошла рассмотреть свое отражение в огромном двухстворчатом зеркале в гостиной. Она увидела в зеркале высокую женщину в мерцающем черном латексе с выставленными на всеобщий показ грудями, с талией, которая выглядела слишком узкой, чтобы удержать верхнюю половину туловища. Она увидела женщину, которая больше не контролировала собственное тело. Ее рука скользнула вниз, чтобы погладить себя и обнаружила, что пластина пояса спрятала ее самые интимные части от любого контакта. Ощущение того, что она не может приласкать себя, как бы она этого не хотела, возбудило Энн до крайности.

Застонав от осознания того, что надо продолжать свои сборы, Энн с усилием оторвала взгляд от своего отражения. Она должна успеть собраться – ей ни в коем случае нельзя опаздывать. В сотый раз мысленно изучив содержимое своего платяного шкафа, она остановила свой выбор на своем деловом костюме. Аккуратная длинная юбка почти полностью скроет ее новую обувь. К костюму прилагался жакет, который придаст более привычный вид ее талии, перетянутой корсетом, и скроет цепочки, идущие от перчаток к ошейнику. Наряд необходимо было дополнить длинным шелковым шарфом, чтобы скрыть ее ошейник («рабский ошейник», как его про себя начала называть Энн) – и она была готова к выходу в на улицу.

Взглянув на часы, Энн увидела, что она рассчитала время совершенно правильно. Спуск к выходу из здания оказался для нее серьезным испытанием: узкие сапоги, тисками сжимающие ее ноги; корсет, переламывающий пополам ее тело и ограничивающий ее движения. Главный же дискомфорт доставляли стержни, проникшие глубоко внутрь нее, которые начали жить своей жизнью с самого первого ее шага, продолжая перемещаться и ёрзать внутри нее с каждым шагом.

От Энн потребовалась вся ее воля, чтобы не привлекая внимание окружающих пройти несколько кварталов к оговоренной остановке такси у парка. Там она наконец села в такси и дала водителю адрес, кафе в предместьях, куда ей по условиям игры нужны было доехать.

Хотя дорога была достаточно долгой, время пролетело стремительно, поскольку Энн была обуреваема всевозможными фантазиями и корчилась на сиденье от ощущений сладкой пытки, которые беспрерывно дарило ее телу ее экипировка.

После 45 минут дороги Энн заплатила водителю и вышла из такси. Она была теперь в трех кварталах от кафе и имела время для неторопливой прогулки. Эта неторопливость была тем хороша, что с учетом высоты ее каблуков, тесноты корсета и глубины проникновения в нее резиновых мучителей, такая прогулка была единственной возможностью для Энн как-то контролировать свое тело.

И все-таки она достигла ресторана с пятиминутным опозданием, и увидела, что Кэрол уже сидит внутри с победным видом. По мере приближения к столу, Энн увидела, что ее подруга была одета в белый спортивный комбинезон из хлопчатобумажной ткани поверх белой же водолазки. Мерцающий черный латекс в ее руках и ногах, выглядывавший из-под комбинезона, резко контрастировал с ее белоснежным нарядом.

Каждая женщина с большим интересом изучили внешний вид друг друга, но как и обычно в этой игре, то, что занимало их мысли в данный момент больше всего, было последняя вещью, о которой они были готовы говорить. Поэтому в течение всего ленча, сгорая от любопытства и нетерпения, они болтали о погоде, телешоу, кино и прочих пустяках.

После того как девушкам был подан десерт, к столику с заговорщицким видом подошел метрдотель, попросив следовать за ним.

Они последовали за ним и через кухню вышли к неприметной двери в глубине кафе. Открыв массивную дверь, метрдотель пропустил девушек внутрь, где Энн увидела женщину в красном платье, ждущую их. Метрдотель немедленно вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. В комнате воцарилась тишина – снаружи в комнату не долетала ни музыка, ни шум разговоров.

Энн получила возможность рассмотреть незнакомку. Под обтягивающим ослепительно блестящим платье из латекса, угадывалась подтянутая спортивная фигура, волосы были выкрашены в броский рыжий цвет и коротко острижены. Было тяжело определить возраст женщины, и лишь морщинки в углах глаз и едва заметные властные складки в углах рта позволяли понять, что ей около 40 лет. Голос у женщины оказался неожиданно мягким:

«Леди! Меня зовут Мередит. Мои поздравления, я рада видеть вас обоих сегодня здесь. Мы должны выяснить, кто же из Вас победил в Игре. С этого момента Вы не должны говорить, только кивать или просто делать то, что от Вас требуют. Я хочу видеть, выполнили ли Вы условия игры».

Энн открыла рот, чтобы ответить утвердительно, но, спохватившись, только кивнула головой. Краем глаза она увидела, как то же самое сделала Кэрол.

«Отлично!, » здесь женщина показала им лежащие на столике раскрытые пустые багажные сумки. На одной из них лежала бумажка с именем Энн, на другой – Кэрол. «Теперь Вам надо удалить с себя все, что Вы можете снять, и сложить эти вещи в сумки. Все, включая драгоценности. Быстро!»

Бросая друг на друга взгляды, Энн и Кэрол стали стремительно снимать с себя все, что не было заперто на их теле. Энн чувствовала сильное возбуждение с тех самых пор, как она надела на себя пояс целомудрия, а вид Кэрол в такой же беспомощной ситуации усилил ее желание еще сильнее. В добавление к этому все больше и больше ощущавшаяся зависимость от незнакомки превратила Энн в дрожащий комок похоти. Бросив быстрый взгляд на Кэрол, она успела заметить, что пальцы Кэрол непроизвольно дрожат, и поняла, что она не одинока в своих ощущениях.

Когда они закончили процедуру переодевания и поместили все лишнее в сумки, Мередит медленно обошла вокруг них по комнате. Она изучила каждый квадратный дюйм их тел, те несколько дюймов обнаженной плоти, которые не были ничем прикрыты, и всю ту экипировку, которая заперла остальную часть их тел в черный каучук. Ни Кэрол, ни Энн не посмели шевельнуться, в то время как Мередит осматривала их, ощупывала затянутыми в латекс пальцами замки на их ошейниках, поясах, сапогах. Энн почувствовала, как вниз по стержню, находившемуся внутри ее вагины, начинает стекать влага. Она уже сходила с ума от возбуждения.

Наконец женщина прервала молчание: «Что ж, и здесь Вы на равных! Теперь остается выяснить, кто из Вас действительно готов и достоин Главного приза?»

Энн молниеносно набрала воздуху в легкие и открыла было рот, но Мередит молниеносным движением опередила ее, схватив сильными пальцами за подбородок: «Отвечать нужно только кивком головы, непослушная леди!»

Покраснев и смутившись от её властного, потерявшего всякую мягкость тона, Энн вслед за Кэрол молча кивнула.

«Как я вижу, никто из Вас не склонен уступать. Тем не менее развязка близка. Сейчас вам будет нужно быстро выполнять мои указания по окончательному изменению Вашего внешнего вида. Делать вы будете это по очереди. Каждый раз начинать очередное испытание будет другая. Первый отказ или промедление больше чем на 5 секунд – проигрыш игры. Готовы?»

Девушки кивнули. Женщина вытащила что-то из своего кармана и обошла их сзади. Все еще боясь пошевелиться, Энн почувствовала, как ее накрывает возбуждающая волна страха, по ее шее стал стекать пот, тело пронзила дрожь. Оказалось, в руках Мередит был всего-навсего маленький ключик. Женщина открыла им замочки их ошейников.

«В боковом кармане каждой сумки – кое-что для Вас. Выньте и наденьте это. Энн, вы – первая!»

Энн выполнила приказ и запустила руку в карман сумки. В ее руке оказалась черная латексная маска, полностью закрывающая лицо, затылок и шею до самых плеч, оставляя только отверстия для глаз, рта и маленькие вентиляционные отверстиями для носа. Кроме того на макушке каждой маски был вырез для волос.

Повозившись с маской, Энн надела ее на себя и почувствовала, как весь окружающий ее мир сузился до размера вырезов в маске.

Кэрол явно колебалась. Сюрприз! Такого за ней Энн даже припомнить не могла!

«Наденьте маску! Посмотрим, пойдет ли Вам наряд рабыни. «

Услышав команду, поданную резким тоном, Кэрол вздрогнула и неуверенными движениями надела на себя маску. Из выреза на затылке ей на плечи выплеснулся фонтан золотистых волос.

«Теперь пропустите маску под вашими ошейниками и защелкните замки. » И это приказание было выполнено беспрекословно.

Теперь девушки застыли рядом, напоминая манекенов в магазине одежды. Они были практически одного роста и в полумраке комнаты, блестя латексным нарядом, они выглядели как близнецы. Различие касалось только цвета их волос, торчавших у каждой на макушке маски наподобие плюмажа на шлеме рыцарей.

Мередит рывком отдернула тяжелую портьеру, открыв большое зеркало в старинном багете.

«Посмотрите в зеркало. Что Вы видите там? Вы больше не видите Кэрол и Энн. Их больше нет. Вы видите двух обезличенных рабынь в латексе. Этот наряд поглотил Ваши прежние личности и жизни».

Энн становилось все страшнее, но остановиться в этой игре было уже выше ее сил.

Мередит засунула пальцы в вырез платья на груди и вынула оттуда необычный предмет – маленький золотой свисток на золотой же цепочке. Она подошла к маленькой двери, обнаружившейся рядом с зеркалом и, щелкнув замком, открыла её.

Это оказалась дверь наружу. В дверной проем они могли видеть заднюю дверь какого-то большого черного лимузина, припаркованного метрах в десяти от двери. Женщина дунула в свисток. Девушки вздрогнули, а Кэрол даже вскрикнула от неожиданности. Раздался хлопок двери машины, звуки шагов и Энн увидела свою вчерашнюю посетительницу в серой латексной униформе. На этот раз на ее голове была форменной фуражка, которую обычно носят водители дорогих лимузинов. Не говоря ни слова, водитель подхватила обе сумки и, подойдя к машине, пожила их в багажник. Потом она распахнула заднюю дверь машины и, оставив ее открытой, исчезла из поля зрения Энн.Раздался хлопок водительской двери.

Мередит повернулась к Кэрол. «Вы! Выходите и садитесь на заднее сиденье машины»

Кэрол ошеломленно застыла, осознав, что ей приказывают выйти из здания с обнаженной грудью средь бела дня.

«Это приказ!» Тон женщины стал угрожающим. Кэрол задрожала на мгновение и, не говоря ни слова, быстро вышла из комнаты, и, неуверенно ступая своими высокими каблуками, заспешила к машине. Через несколько мгновений она исчезла внутри нее.

«Теперь Вы! И делайте это медленно. Я хочу, чтобы Вы показали мне, как Вы можете быть грациозны и послушны. Обойдите машину и сядьте сзади с другой стороны, рядом с Кэрол. «

Энн встретилась глазами с Мередит, и все то, что она собиралась сказать ей («Я выхожу из игры», «Куда вы собираетесь нас везти?», и многое другое) застыло у нее на языке. Игра, вызов, приз, все стало бесконечно далеким и неважным. Она почувствовала, как ее воля исчезает как огонек свечки на ветру, и обнаружила, что уже выходит на улицу. Отсюда она смогла увидеть, что они находятся на пустынной маленькой улочке с задней части кафе, и что на улице не видно ни души. Продолжая медленно шагать, она дошла до машины и уселась в нее.

Мередит зашла вслед за ней, уселась в кресле напротив девушек и захлопнула дверь машины. Увидев, что дверь закрыта, Энн, как ни странно, почувствовала облегчение. Не говоря ни слова. Мередит указала девушкам на резиновые ремни, прикрепленные к впереди стоящим сиденьям на уровне лодыжек. Понимая, что делать, и не задавая вопросов, обе связали свои лодыжки, которые оказались немедленно притянутыми к передним сиденьям.

Потом их ждало еще одно испытание. Мередит протянула каждой из них по паре металлических зажимов, соединенные цепочкой:

«Каждая из Вас должна надеть эти зажимы на соски своей подруги. Энн – первая!»

Энн впервые попробовала отказаться, но звонкая пощечина от Мередит заставила ее, проглотив слезы, заняться сосками Кэрол. Дождавшись исполнения приказа обеими, Мередит достало еще пару резиновых шнуров, снабженных на концах карабинами и соединила цепочки между зажимами с крючками на потолке машины. Резинки натянулись. Мередит проверила колечко на каждом из зажимов, регулирующим давление на сосок, добиваясь максимального напряжения. Девушки застонали, но не посмели перечить или сопротивляться. Перегнувшись через сидение, Мередит подсоединила к их поясам целомудрия какие-то провода.

Потом настал черед красного каучукового кляпа в виде фаллоса на широком ремне, скреплявшийся замком на затылке.

Тон Мередит больше не оставлял никакого намека на мягкость, превратившись в тон повелительницы: «Теперь Вы откидываетесь на спинку и надеваете на шею ремень, прикрепленный к подголовнику. «

Когда и этот приказ был выполнен, головы девушек оказались почти притянутыми к подголовнику так, что их спины выпрямились, а плечи поднялись. Они заметили впервые, что потолок в машине был зеркальным, и что они могли теперь увидеть в нем самих, безнадежно скованных латексом и каучуком, в который они добровольно поместили себя.

«Хорошо сделано, еще один момент и мы будем готовы двигаться дальше. Позади подголовника Вы найдете пару отверстий позади каждого плеча, разместите руку в каждом из них и нажмите на рукоятку, которую вы нащупаете. «

Девушки вытянулись и запустили руки за подголовники. Энн нашла обе и нажала, как ей и сказали. Раздалось пневматическое шипение, вокруг ее кистей надулись какие-то мешки, и что-то с силой потянуло ее руки назад, пока ее локти не оказались позади головы. Энн застонала от напряжения, которое почувствовала во всем своем теле, которое, казалось попало в какое-то Прокрустово ложе, в котором древнее существо пытало своих гостей: она чувствовала ремни на своих лодыжках, которые тянули ее ноги вперед, шнуры, связанные с зажимами на ее сосках, тянущие ее тело вверх, ремень под подбородком, тянущий ее тело к спинке сиденья и наконец ощущала, как ее руки втягиваются куда-то внутрь машины. Секунду спустя она слышала стон Кэрол, показывающий, что ее подруга также не избежала такой участи.

Энн начала корчиться и извиваться в своих путах, с каждой попыткой ощущая, как крепко связано ее тело. Она могла слышать все усиливавшийся скрип латекса, которым было растянуто ее беспомощное тело, но все ее попытки были бесполезны. Они обе были полностью во власти Мередит.

В этом момент водитель завел двигатель и машина тронулась с места. Обе женщины, беспомощные в своих латексных оковах, вздрогнули от мысли, что любой зевака снаружи может увидеть вздрагивающие, распятые груди, поверх латексных корсетов. Мысль о грядущем публичном унижении заставила девушек сопротивляться еще упорнее.

Но эта борьба была бессмысленна, т. к. зеркальные стекла машин обеспечивали полную конфиденциальность происходившему внутри. Мередит молча наблюдала за их попытками вырваться, явно наслаждаясь видом их красивых беспомощных тел. Лишь спустя некоторое время она подала голос:

«Позвольте мне поздравить Вас обеих! Может Вы уже и забыли про игру, но тем не менее она подошла к концу. Твоя идея, Кэрол, обраться ко мне со своим сюжетом была бесподобна. Мне действительно понравилась идея твоей игры. Но пришлось внести поправку в сюжет. Главным призом в этой игре будет не набор латексных игрушек для одной из избалованных сучек, а возможность для Вас обеих испытать на себе действительное предназначение этих вещей. Главный приз – это статус рабыни в моем Подземелье, которое уже ждет вас на неограниченно долгий срок. И уж поверьте: я сделаю из вас образцовых рабынь!»

При этих словах Мередит нажатием кнопки на маленьком пульте включила вибраторы, которые были спрятаны в стержнях поясов целомудрия, давая возможность почувствовать рабыням, когда-то известным как Энн и Кэрол, что их Госпожа распоряжается ими полностью, каждой частичкой их тела, каждым их вздохом, включая их оргазмы.

Беспощадное гудение четырех вибраторов оказалось достойным дополнением к смеху Госпожи, и беспомощным стонам Новых Рабынь Латекса.

Автор GreyRose (www. fetish. pornparks. com)

Вольный перевод Пепелюха ()