Очевидное, но вероятное. (часть 3). Язык без костей

Болтун – находка для шпиона. Так еще иногда в народе говорят. Работая в фармацевтической компании, получил я как-то очередное задание. Задание было привычным по форме, но необычным по содержанию. Надо было доставить под строгие очи начальства весь основной ассортимент противозачаточных средств и прочих средств интимного характера, продаваемых в аптеках центрального округа Москвы. Чтоб посмотрев на сей ассортимент, начальство осознало, в чем ущемлен наш соотечественник, а в чем нет. Раньше мне приходилось покупать все, какие есть, таблетки от головной боли, другой раз – пилюли от запора и так далее, благо денег начальство выделяло щедро. Ведь не за свои же деньги это покупать?

Это же задание было творческим и поэтому я себе в напарники решил взять своего коллегу и товарища Димку. Димка был в каких-то раздумьях о своем, о женском и поэтому как-то легко согласился. Поедем, говорю, касатик, за презервативами, да за прочими замазками для бабьих дырок. Сели в машину – поехали. Едем по центру Москвы и через пятьдесят, а иногда сто метров аптечная забегаловка. Пакет полиэтиленовый взяли и туда продукцию складываем. Димка покупает, а я слежу, чтобы одного и того же не купить. В одной аптеке попали на гели и кремы для возбуждения. Мы их до этого еще не покупали. Димка стал выпытывать у довольно привлекательной продавщицы назначение того или другого тюбика. Та охотно рассказывает, я в сторонке стою. Вот, говорит, этим гелем хорошо область клитора намылить, этот крем поглубже во влагалище ввести и тепло и возбуждение придут одновременно, как изобилие при коммунизме. Ну, короче, две капли водки на стакан воды и вдвоем пропотеть. Димка слушает и умные рожи корчит. Аптекарша к нему через прилавок придвинулась, раскраснелась вся и шепчет ему про какую-то микстуру, мне не слышно. Но видно, что от назначения той микстуры аптекарша вот вот кончит. Димка взял упаковку, повертел в руках, назад отдал и уже громко сказал, что ему с приятелем это никак не подходит. Эта фраза на аптекаршу вообще странно подействовала. Она посмотрела в мою сторону, отскочила от Димки и защипела, что пидорам, вообще в их аптеку лучше не приходить, а идти отсюда скорее к памятнику героям Плевны, что у политехнического музея или к Большому театру, где все, кто подхвостьем балуется тусуются. Она меня и его за гомиков, после Димкиного заявления и приняла. Гомиков, этих труженников тыла, я бы конечно, жизни лишал, особенно тех, кто этим гордится и где только можно свою голубизну афиширует. И это с точки зрения природы естественно. Попробуйте своего любимого кота кастрировать, лишив мужского достоинства и на улицу выгнать.

Так его нормальные коты сразу убьют. Не жизнедающий он, не нормальный, потомства и эволюции от него не дождешься. В отношении людей, скажете фашизм – нет, природа.

Обиделся я на Димку. Меня, главного гомофоба за пидора приняли! Ничего ему не сказал, но думаю, выставлю тебя перед чужими людьми тоже в неприглядном извращенческом свете.

Объехали мы с ним таким макаром аптек сорок, может больше, пора и к начальству возвращаться, а то оно уже ногами сучит и гневается. Да и пакет с подарками так раздулся и потяжелел, что вот-вот ручки лопнут. В машине его оставить нельзя, сопрут, а так же, что купили, а что нет – не упомнишь. В пакете этом и презервативы двухсот видов, и внутриматочные спирали, с десяток наберется, дырочные увлажнители, два дамских самотыка говённого цвета и так далее, и тому подобное. Увидели очередную аптеку и решили, что после нее на работу дернем. Внутрь зашли. Димка к прилавку, а я на низенький подоконничек присел, в ногах правды нет. Пакет на грязный пол поставил. Димка меня от прилавка о какой-то хрени спросил, а я стал рыться, искать похожий продукт, чтобы дубля не получилось. Рядом со мной какой-то дедок присел и рассовывает свое слабительное или закрепительное по всем карманам. Увидел содержание моего пакета и спрашивает, мол зачем, мил человек, тебе столько гандонов? Добрый я был в этот момент, ласковый и человечный, поэтому не послал его, а говорю, что публичный дом открываем.

Для ветеранов и пенсионеров мужского пола, под патронажем пенсионного фонда. Я думал, что обматерит и отойдет, а он как-то сразу заволновался, задницей задергал и спрашивает меня, мол как скорой радости такой ждать. Я морду лица через силу серьезную сделал, и говорю, что все вопросы к главному учредителю. Показываю на Димку у прилавка, а я только водилой у него роблю и грузчиком по подбору личного состава. Дед не унимается, говорит, в каких районах притоны открывать будут? Чтобы, думаю, сказать?

– Да при ЖЭКах и красных уголках – отвечаю деду – А тебе-то, надо что ли? Бабка не дает?

– Бабка-то дает, только я не беру – вещает со слезой в голосе сексуально озабоченный дедок. У нее, говорит, там один пенициллин остался и паутина, а ему бы молодушку, павушку бы толстенькую и низенькую! Сам то он ростом, стопятьдесят в прыжке, не длиннее.

– Да куда я со своей пензией (так и сказал) сунусь?

Жалко мне деда стало, но остановиться уже не могу, язык как помело. Все говорю, продумано. Стоить это тебе, дед, будет рублей десять, максимум – пятнадцать, в предпраздничные дни поднимут до сорока. Этот вопрос сейчас учредитель (на Димку показываю) со спонсорами решает. Остальное пенсионный фонд доплатит. Под эту проблему деньги правительством в секретном постановлении зарезервированы в полном объеме.

Дед помолодел лет на сорок. Пусть думаю радостным ожиданием остаток дней до смерти своей неминуемой поживет. Тут и Димка подходит.

– А как, вас, найтить-то? – заискивающе спрашивает дед.

– Дим, дай визитку деду – говорю я.

– На хрена? – удивился новоявленный учредитель.

Да, говорю, у деда дочка директор крупной оптовой таблеточной фирмы, пригодиться может.

Наивный Димка протянул деду свою визитку. Дед схватил ее, как семикратно увеличенную пенсию и поскакал к выходу. Мы вышли на улицу, погрузили весь сексуальный ассортимент в машину и поехали на работу. Я потом локти кусал. Если бы все так и закончилось! Так нет!

Дед, видимо оказался на редкость болтливым и общительным. Утро следующего дня на работе ознаменовалось разрывающимся телефоном. Для секретарши звонки были очень обидными и несколько не понятными.

– Девки свободные есть? – спрашивал телефон гнусавым голосом, – На улицу Косыгина, дом такой то, пришлите светленькую, а то до ЖЭКа идти тяжело, ноги к погоде ноют.

Секретарша вначале спрашивала куда ты, хрен моржовый звонишь, но потом устала и просто тубку швырять начала. Начальство же оказалось, наполовину более догадливым и решило, что какая-то газета дала по ошибке наш телефон под рубрикой «Досуг». День решили потерпеть, а уж потом на телефонный узел обратимся. Сказано – сделано. На следующий день звонков вообще штук пять было, не больше, и я уж решил, что хохма для меня прошла незаметно и без последствий. Рано радовался. Дня через два звонит хромой охранник с нашей проходной и говорит, что к Димке подъехали его родственники, и что он, охранник, тех родственников на джипе, на территорию завода, где мы помещение снимаем, пропустил. Димка вернулся минут через сорок. Загадочный какой-то. Задумчивый и грустный. Хотя я свою совесть еще в шестом классе на ластик променял, но в сложившейся ситуации решил поведать Димке про его неожиданное назначение учредителем борделя для пенсионеров. Димка долго и целеустремленно, правда только на словах, вступал со мной и моими близкими обоего пола в интимные отношения со всевозможными извращениями, а затем поведал мне, что родственники на джипе хотят быть в доле от столь прибыльного мероприятия, как ублажение похотливых старцев за счет средств государственного пенсионного фонда.

– Завтра за ответом приедут – прошептал мои совсем поникший товарищ.

Так как ему будет трудно собирать с асфальта выбитые зубы сломанными руками, на завтра я решил идти с ним.

На следующий день, представители заинтересованной организации приехали, как и обещали. Мы вышли во двор, не ожидая ничего для себя хорошего. Около прибывшего джипа стояли два бухенвальдских крепыша. Даже я, будучи вовсе не атлетического сложения, перешиб бы их обоих соплёй из одной ноздри.

– Другие приехали – прошептал Димка.

– Мужики, давай договариваться – начал совсем тощий.

– Вы уж лучше с ним базарьте, – начал Димка, указывая на меня – это он все придумал.

– Свежая идея в нашем деле – вступил в разговор паренек по-крепче.

Распинался я перед ними минут пятнадцать. Начал я с самого утра того злополучного дня, кончая последними минутами. Ребята были чисто конкретные и на моя болтовня на них не произвела никакого впечатления.

– Да хохма это неудачная была! – выдал я, выдохнувшись.

– Гнилой базар – сказал совсем дохлый, сведя на нет мою речь.

– Мы обеспечиваем кадрами, вы нам тридцать процентов – добавил второй. И в подтверждение своих слов показал из кармана что-то напоминающее пистолет. Аргумент был весомый.

– А что у вас за кадры? – встрял в разговор, молчавший Димка.

– Ты верно фишку просекаешь! – обрадовался тот, кто крепче.

Он обернулся к джипу и свистнул. Задняя дверь открылась и от туда вылезли две особи женской принадлежности.

– Вот для начала, – ткнув в баб пальцем сказал свистевший.

– Неликвид у нас образовался – поддержал товарища второй гоблин.

– А в деле, которое вы замутили – они с лёта подойдут.

Словно услышав, что про них говорят, стоявшие у джипа девки, пошли в нашу сторону.

– Та, что метр сорок – это Дылда, а вторая – это Зубастик – поспешил их представить тощий.

– Как Рональдо, что ли? – скромно поддержал разговор Димка, оскорбив известного футболиста.

Мне стало грустно от представившейся мне картины. Ночь. На точку с путанами подъезжают на машинах клиенты и по сигналу мамки девки выстраиваются в шеренгу под свет фар, и рядом с ними стоит в футбольной форме, в гетрах и бутсах футболист Рональдо. Отбоя бы от этой точки не было бы. А встал бы рядом с Рональдо еще и Зидан, то девок за ненадобностью вообще выгнать можно…

Девки подошли ближе.

– Не берут их – продолжал совсем тощий – Дылду не берут потому, что проткнуть боятся из-за ее величины, а Зубастик…

Мы с Димкой посмотрели на вторую гетеру. И как по заказу, она улыбнулась. Я ожидал увидеть лучезарную улыбку лошадиных и кривых зубов, опираясь на ее кличку, но оказалось, что зубы не просто лошадиные по размеру, а в добавок и растушие горизонтально, почти строго вперед.

– Куда ж ты, со своими зубами, в давалки пошла?! – справедливо разгневался Димка.

Но Рональда только оскалилась, направив в Димку свои кинжальные зубы.

– Её раз в год, для экзотики берут – прокомментировал гоблин по-крепче, – а так она за водкой бегает, да девкам, стоящим на трассе, бутерброды делает. А у вас, для старперов она – милое дело! Она и постирать и пол помыть может! А сильная какая! Мы, не понимая о чем речь, с Димкой переглянулись. И гоблины рассказали, что один раз они в темноте подсунули ее пьяным ментам, все равно мол, бесплатно. Но те вернулись очень быстро и были страшно злые. Но рассказали, что дежурный по отделению полез на нее, но ткнувшись головой в её обоюдоострые зубы сломал пополам казенную кокарду на пилотке, а та денег стоит, в отличие от Рональды. Мент спросил у Рональды где ему новую взять, а та по недомыслию в рифму ответила: «Где, где в …. звезде».

Мент вообще рассверипел и со злобы ткнул полосатым жезлом ее в всегда плохо мытую дырищу. Ткнуть то, ткнул, а потянул назад, а вытащить не может. Рональда вцепилась в жезл на смерть! Мент дергал, дергал, вытащить не может. Терять еще и казенный жезл в его планы не входило и он позвал товарищей. Так они только втроем жезл спасли, как в сказке про Репку.

– Видимо в дырке у нее еще более страшные зубы, – подвел черту под рассказом тощий сутенер.

Узнали мы так же, что брали однажды Рональду для слепого агронома. Она даже жила у него неделю, из жалости, но потом тот ее выгнал, когда она у него сгрызла вместо семечек редкие семяна, за которые агроному вручал сталинскую премию в Колонном зале ещё сам дедушка Калинин.

В разговоре у нас повисла неприятная пауза. Приехавшие ребята шутку юмора, устроенную мной, понимать не хотели, что им убедительного сказать я не знал. Выручил Димка.

– У ваших мочалок, какое образование? – спросил он у растерявшихся хлопцев.

– Я читать умею – с гордостью в голосе воскликнула молчавшая Дылда.

– А клизму ставить умеешь? – поставил ее в тупик Димка.

– А в чем дело, мужики? – вступился за свой электорат тощий гоблин.

– Да дело прстое, – продолжал Димка – условие для наших давалок это медицинское образование!

– На хера? – почти синхронно воскликнули приезжие.

Но Димка был молодец! Он поведал им в лицах, что в уставе нашего не существующего АО «Дрючба» сказано, что при необходимости сотрудница и укол сделать должна и клизму поставить, а захочет клиент, так и передовицу из «ПРАВДЫ» по ролям прочитать. У престарелых и сердце и кишечник оставляют желать лучшего. А тут нам предлагалют полуграмотную карлицу и зубастую кикимору, в дырке которой только орехи колоть, а не лелеять старческие писюрки. Помрет под такой клиент, так в суд кого потащат?! Приезжие совсем потухли.

– Вы в медучилищах вербуйте – вселил я в них надежду.

– Ладно, живите пока, – сказал один из них и весь криминальный квартет поплелся к джипу.

Когда джип скрыся за закрывающимися железными воротами, Димка изрёк: А могли заставить нас самих пидорами поработать… За процветания их интимного бизнеса.

Молодец он, не буду на него зла впредь таить! Пусть хоть за кого принимают.