Любимому

     Серебром своих глаз

     окатил ты меня, одаряя,

     На ладони твои

     моя робкая страсть прилегла

     Я любила тебя,

     ты меня не любил, обнимая,

     И на шее лазоревой жилкой

     любовь замерла.

     Я груди твоей нежно

     коснусь и рукой и губами,

     И в ресницах твоих

     заплутает наш общий рассвет,

     Ведь летает над нами

     наш ангел-хранитель, летает,

     Отгоняя крылами от нас

     черных ангелов бед.

     Этой ночью мерцающей

     я подарю тебе негу,

     В истомившемся сердце

     полыхнет, все сметая, огонь.

     Ничего не боюсь

     и не верю ни в быль и ни в небыль,

     Только губы мои

     ты губами тихонечко тронь.

     С лепестков твоих губ

     упорхнет мотылек поцелуя,

     И на атласе плеч

     он оставит алеющий след.

     “Аллилуйя тебе,

     аллилуйя тебе, аллилуйя!” -

     Из багровых высот

     потрясенно шепну я в ответ.

     Серебром своих глаз

     окатил ты меня, отвергая,

     На ладонях твоих

     моя робкая страсть умерла,

     Я запомню твой свет,

     что меня так в ночи озаряет,

     Но на веки мои вновь

     сойдет равнодушия мгла.

     

     Санкт-Петербург, 2 августа 1997 г