Уже опоздал

Уже кричал петух, уже не выйти, теперь ждать первого луча.

Смешно сказал, да? Первого луча, первый – он же последний.

А в комнате темно ещё, спокойно так, и ты дышишь тихонько… слушал бы и смотрел бы без конца.

Милая моя девочка…

Ходики на стене стучат, стучат – скорее бы уже, скорее бы!

Знаешь…, странно, холодная ведь у меня кровь, почему же так стучит в висках, почему дрожат руки, дышать боюсь – кажется, весь дом услышит – почему?

Уйти надо, выйти уже скорей, сгорю во дворе и поминай, как звали.

Впрочем, нет, не поминай, не надо, сам уже почти не помню, ничего почти, а вот тебя увидел и вспомнил…

Глаза твои вспомнил, улыбку, ушки точёные. Чуть не бросился наперерез, чуть не остановил.

Хорош бы я был, представляю – здравствуйте, приветик вам с того света!

А что не умер, так и так не лучше – сам белый как стенка, глаза дырками, а лапы вообще как из морозилки.

Вообщем не остановил, но до дома проводил, не удержался – двоечник проклятый.

Ведь говорили же мне старшие – «увидишь кого, вспомнишь, беги, – не твое теперь».

Третья ночь сегодня, как в сказках, третью ночь с тобой рядом сижу, на стуле этом скрипучем, держу знаками, чтобы не проснулась и смотрю.

Смотрю, девочка моя, смотрю, в груди как футбольный мяч горький, не могу плакать и не плакать не могу.

Всё…, убрал знаки, проверил – ничего, пошёл.

И от двери … «кто здесь?» … замер…

«Кто здесь, … кто … не … ТЫ?!!»

Ну не могу я, не могу, не будил ведь – сама проснулась, ну хоть словечко, в глаза заглянуть, движения твои вспомнить, как …

И снова – «Ты…? Ты же…, ты … ты ведь … Господи… не просыпаться… не уходи… пожалуйста не уходи… не смогу опять…».

Как током пробило. Что же я наделал, и что же делать теперь?

Здравствуй, малыш. Возвращаюсь – чинно пытаюсь присесть, где там, за руку схватила – глазищи в пол лица огромные, блестят лихорадочно, что-то сказать пытается, зубы стучат, дышит, как будто бежала всю ночь…

А ходики, проклятые, замолчали совсем, ну как нету их!

Ну не плачь, не надо, ну хочешь я тебе воды принесу, ну …

Куда там. Держишь меня за руку, не выпустишь.

Жилка на шее бьётся, прижаться бы губами, как тогда, удержусь? Нет.

«Какой холодный…, замёрз…, иди я согрею…, где же ты был…?»

«Ну где…, я же одна …, я же совсем…, я же …»

Девочка моя, солнышко моё, как же мне плохо было без тебя!… я даже не знал как плохо…

Как же быть то теперь? Ведь чуть-чуть уже осталось совсем, свет скоро, солнце, ведь…

– Я уходить должен … я…

– Не пущу…, никуда…, с тобой…, никуда…

Ну что же делать, что делать, и так нельзя, и … чтоб ты сдох ещё раз, дурак проклятый, что же ты наделал, как же быть то теперь?

Как в прорубь – «малыш, нельзя мне быть здесь, нельзя, сгорю, как светло станет…»

В глазах смятение, не понимаешь ничего,

– «сгоришь…? Как сгоришь…? Почему …?»

– … Ну пойми, я другой теперь, должен был помереть – вытащили, да только…

– Другой…, какая чушь…, вот же он ты… мой… никому не отдам…, я…, тебя же обманули, любимый мой, тебя же…

– Нет! Посмотри на меня, разве я похож на себя…? Посмотри…

– Не верю! Нет…, не…, но…

– Поверь мне малыш, я должен…, я уже…

– Но ты придешь? Ведь ты придёшь…? Ведь…, обещай!

– Я…

– Что???

– Я опоздал…

– Тебя,… что … тебя не пустят ко мне?

– Я… уже светло… Я…

– Ты … ты же сказал…

– Да…

– Не пущу!!! Не пущу, что хочешь делай, не пущу … без тебя … нет …

– Я увидел тебя, говорил с тобой… теперь…

– Подожди, но ведь свет, … но ведь где-то же ты был … раньше… днём … до того… ведь…

– Я был… но там … там просто … там темно, там нет…

Срываешся с кровати, бегом, все окна, щель под дверью, ищешь, чем заткнуть… ночнушкой… всё.

– Ты …, тебе любой свет вреден…, или …, можно лампу…? … посмотреть… я…

Знаешь, я сначала даже не понял, попытался обьяснить – «я – ты понимаешь, я – нечисть, я – другой… я»

– Ты…, ты больше не любишь меня?

– Глупенькая, … но ведь это почти и всё, что от меня осталось, того…

– Ооох…. Какая мне разница? Кто ты, что ты – ты мой, ты вернулся … ты…

– Я…

– Всё, молчи…

Прижимаешся губами к моим – «Бедный мой, как же тебе наверно холодно…»

«Иди… иди ко мне… сюда… иди.»

Прижимаешься ко мне крепко-крепко, милая моя, счастье мое, сам себе не верю…

Девочка моя, самая…. Как же ты красива – снова чуть не плачу, как же ты…

Как раньше, уткнулась носом в плечо, рядом, ничего больше не боюсь, только бы ты…

– А ты…, ты скучал без меня?

– Скучал???

Ты не представляешь себе, что со мной творится сейчас, какая у меня внутри нежность, бесконечная, до боли, до сведённых пальцев, дотрагиваюсь – легко-легко, почти невесомо, провожу по губам, глажу волосы…

Так сжимается горло, перехватило, сглатываю, ещё…

Ты уже улыбаешься, ещё робко, ещё слёзы в глазах, но ты улыбаешься уже, улыбаешься…

Лисёнок…, малышенька…, рыжий мой, как же я был всё это время без тебя…

Целую тихонечко – глаза, веки, левый, правый, губы горькие, нежные – вспухают…

Ласточкин мой…

Провожу по шее – замираешь, не дыша, не шевелясь…

Стоном дыхание вырывается наружу, берешь мою руку, тянешь к себе – подожди, дай вспомнить, дай вернуть тебя, с закрытыми глазами дай пройти тебя всю, языком, губами, дай напиться, надышаться тобой.

Никогда не думал, что запах может сниться, теперь знаю – то, что было тогда в полубреду, полусмерти – днём тогда… родная моя…

Закрываешь глаза, а веки дрожат, смотрю на тебя, не могу насмотреться, руки – мои руки уже вспомнили тебя и ласкают – сначала робко, потом всё смелее …

Почему же ты плачешь теперь? Всё уже хорошо, всё… мы … вместе.

Раскинулась, разметалась на кровати, голова назад, я же теперь вижу в темноте, знаешь?

Не слышишь маленькая, не до того тебе.

И уже теряю себя, бьюсь в твоей груди сердцем, в горле твоём дыханием клокочу…

Не могу без тебя больше, не могу отдельно, не могу…

Я… здесь… я… ВЕРНУЛСЯ… как же мне хорошо…

Где я сейчас – с тобой, в тебе, во мне? Или просто сплю, или просто умер – не знаю, не хочу знать, ничего больше не хочу, только быть здесь, сейчас, быть…

Зверёнок мой, волосы растрёпались, губа закушена, струйка крови по подбородку…

И запах, нет, не так – з-а-а-п-а-а-х-х крови перебивает твой, хмельной, безумный и ты, об меня, лицом, всем телом, всем…

Ну не знаю же я уже кто я, что я, где я, как я жив и жив ли я, лия… жежив…

Всё, затрясло, ну подержи меня, подержи ещё чуть-чуть, я весь выплеснусь, я… без остатка… подержи!

О-о-о-й мамочки мои это где же я есть то, на каком свете, кровать влажная, вся в поту, с ума сойти – давно ли я опять потеть начал?

Прядками мокрыми меня щекочешь, как раньше всё, и ноготками мне по животу – лови мол…

Живы…

Только запах, запах, и тяжёлый и лёгкий, и сладкий и горький – от тебя ко мне – струйкой по подбородку, внутренности узлом, как же такое терпят то, ненаглядная моя, любовь моя горькая, сладкая… как же такое терпят-т-т т-о-о…

Поцелую тебя нежно-нежно губами прижмусь, и проведу ими, как будто играя, знаешь – так, небрежно, так, так…

Б-о-о-о-о-ж-ж-ж-е-е-е мой…, или кто ты там…, или кто я здесь…, как будто огонь жидкий внутрь, и на шее пульсирует, миллиметра нет, хочется то как… девочка моя… как же хочется то …

Всё, увидела, смотришь не понимая – «Что? Что с тобой? Что случилось?» а я уже и говорить не могу, только мычание и глаза на выкате.

– Ну что, что, где болит, где плохо, где?

– Кровь…, запах… – не могу, не удержусь, сделай с ним что нибудь …

– Тебе кровь нужна? Возьми у меня, возьми, ты же знаешь, я сильная я могу… я…

– Глупенький, знала бы ты, о чём говоришь, знала бы – как красным глаза застит – убежала бы от меня в ужасе, в отвращении…

– Ну возьми же, скажи где резать, как ты хочешь, скажи, я…

– НЕ МОГУ!!! НЕ БУДУ!!! НЕ ХОЧУ… так хотеть – мучительно – наизнанку выворачивает – горло изнутри как волосом поросло, не н-а-д-о у-х-о-д-и…

– Я же знаю, я просто такой же как ты стану, ну и что, ну и наплевать, даже лучше, всегда вместе рядом…

– Ну нет же, это только старшие, только они могут… я только убить… я…

Жить… жить то как хочется… жить как корчит… прыгаю…

Стекло вдребезги… жжёт… страшно, и тень моя на асфальте,… тень… моя… на асфальте…… с твоею слилась.