Зачёт по химии

И вот умудрилась же Лена Лаврова схватить по одному-единственному предмету двойку на контрольном зачете! Это было крайне неожиданно и неприятно, но больше всего Лену удивил тот факт, что двойку она получила… по химии. По предмету, который знала назубок, который был ее любимым предметом в школе с восьмого до одиннадцатого класса. Лена как раз заканчивала в этом году одиннадцатый класс, так что получить двойку по одному из самых лёгких предметов было непростительно. Но в волне пятерок и четверок, которыми Лена несказанно гордилась, поплыл черный лебедь, фигурно изогнувший шею в журнале под пометкой «Контрольный зачет по химии». Это абсолютно обескуражило девушку – она не ожидала от себя такого конкретного провала.

Ну что ж, этого она так не оставит. Запороть аттестат двойкой по химии она не могла позволить себе даже в самом страшном сне.

«И если есть хотя бы один способ повлиять на ситуацию – я повлияю, – твердо решила Лена, в одиночестве сидя в рекреации второго этажа. – И мне все равно, что это будет за способ. Пусть мне даже придется встать перед Дмитрием Андреевичем на колени… причем в любом смысле – я к этому буду готова».

Лена встала с дивана и, медленно цокая каблуками, подошла к зеркалу и придирчиво оглядела себя. Сейчас семнадцатилетняя девушка не могла пожаловаться ни на что: мягкая, нежная кожа, вечно ласковая улыбка на губах, широко распахнутые глаза цвета «хамелеон», меняющиеся в зависимости от настроения с серо-зеленого до ярко-голубого цвета… Пушистые огненно-рыжие волосы ниже плеч, сейчас перекинутые на одну сторону и ровными волнами лежащие у нее на груди. Все это хорошо сочеталось с ее макияжем, нанесенным еще утром – особенно Лене нравились «стрелки» подводки, которые она так старательно выводила каждый раз. Да и одета Лена была весьма красиво, но вызывающе – белая блузка и короткая юбка намного выше колен. А так же – чулки до колен. И еще черные туфли на «шпильках».

«Сражу Евсеева наповал, – усмехнулась Лена уголком рта. – А что, если… сейчас?»

Она подлетела к сумке и из неё учебник химии. Страницы быстро зашелестели под ее пальцами.

«Это помню, это помню, с этим без проблем… как же он смог меня на зачете завалить?! Я же все знаю…»

Девушка со вздохом закрыла учебник и повесила сумку на плечо. Ну, или сейчас, или никогда.

И она, тряхнув головой и откидывая волосы назад, смело зацокала к кабинету химии…



– Дмитрий Андреевич? Можно?

С этими словами Лена, не дожидаясь разрешения, зашла в кабинет и тихонько прикрыла за собой дверь. Двадцатисемилетний преподаватель химии, Дмитрий Андреевич Евсеев, сидевший в одиночестве за столом у доски, поднял голову и улыбнулся Лене.

– Ну, я знал, что ты придешь, – с улыбкой сказал он. – Только по какому вопросу?

Его зеленые глаза немного сузились. Лена, не сводя с них взгляда, медленно подошла к столу и поставила на него сумку.

– Ну… у меня там двойка за зачет стоит, – неуверенно сказала она, пожав плечами и останавливаясь напротив Дмитрия. – Я… хотела бы ее исправить.

Брови Евсеева взметнулись вверх, и он усмехнулся.

– Вот как. Хотя, конечно, завалила зачет ты неудачно. Даже если бы была тройка – я мог бы вывести в четверти хотя бы четверку, возможно, даже пятерку. А тут… выше тройки не получается, – задумчиво сказал он, зачем-то окидывая девушку явно оценивающим взглядом.

Лена немного съежилась от этого, чувствуя, как по спине пробежал легкий и не очень приятный холодок.

– Ну, может быть… хоть как-то можно будет исправить этот зачет? – умоляюще попросила она.

Евсеев снова усмехнулся.

– Лен, ты знаешь, что так делать нельзя? – ответил он вопросом на вопрос.

– Как? – вопрос немного ошарашил девушку.

Дмитрий пожал плечами, вставая и поправляя галстук и пиджак. А вот от этого жеста Лена почувствовала уже явно приятные мурашки почти по всему телу.

– Ну, Лен, это явно превышение должностных полномочий, так сказать, – с улыбкой сказал он, убирая в ящик стола какие-то листочки. – Вы что, по обществознанию не проходили этой темы?

– Нет, – со вздохом ответила девушка и тут же поймала себя на том, что она не может свести взгляда с Евсеева, который уже снял пиджак, повесив его на стул, и теперь остался в галстуке и в одной черной футболке… Идеально обтягивающей его, выставляющей напоказ его накачанный пресс. В футболке, обтягивающей торс Дмитрия до зарождения в Лениной голове явно не самых приличных мыслей.

«Стащить бы с него всё это. Галстук и футболка смотрятся отнюдь не сексуально», – с ухмылкой подумала она, а вслух сказала, строя из себя девочку-паиньку:

– Дмитрий Андреевич, прошу Вас. Пожалуйста. Вы же знаете моих родителей. Они будут очень недовольны этой оценкой!

Евсеев вздохнул и спустился с кафедры, подходя к Лене ближе. Девушка почувствовала, как от этого тут же резко участилось биение ее сердца.

– Ну, хорошо… Хорошо, – сдаваясь, с улыбкой сказал мужчина. – Ради твоих родителей – хорошо. Считай, что именно они тебя и спасли.

Он прищурился и посмотрел девушке в глаза. Лене показалось, что этот взгляд прожег ее до самых костей, но глаз она не отвела.

– Сейчас решишь одну задачку из курса восьмого класса… а потом посмотрим, – уклончиво сказал Дмитрий. – Садись за первую парту, сейчас дам тебе задание.

На этих словах мужчина наконец отвел взгляд от Лены и быстрым шагом пошел в лаборантскую. Девушка наконец перевела дух и села за ту парту, о которой сказал ей Евсеев.

Евсеев вернулся достаточно быстро. Лена снова состроила из себя паиньку и доверчиво посмотрела мужчине в глаза.

На секунду Евсеев остановился, встретившись с ней взглядом и чуть нахмурив брови, словно мысленно блокируя попытки Лены как-то воздействовать на него. Надо сказать, что это ему превосходно удалось – Лена первой отвела взгляд, и Дмитрий, мысленно усмехнувшись, положил ей на парту листок с напечатанным заданием.

– Вот, смотри. Пока подумай, как это решается, пять минут на размышление, потом выйдешь к доске, подробно распишешь решение. Хорошо?

Лена кивнула, улыбнувшись, и прочитала задание.

«Додумался. Еще бы мне задачу на количество вещества дал. Уж тогда бы я над ним постебалась, – мысленно усмехнулась девушка. – Но от слов к делу… Точнее, к созерцанию Евсеева!»

Лена была полностью уверена, что задание запросто сможет решить «с ходу». Поэтому ничего не мешало ей сейчас просто делать вид, что она задумчиво смотрит в листок, а на самом деле пожирать глазами Дмитрия, скосив на него взгляд.

Евсеев стоял у окна, скрестив руки на груди и вглядываясь в даль. Взгляд Лены скользнул по мускулам мужчины, которые так явно показывала его эластичная футболка.

«Сильный он, наверное», – подумала девушка, слегка сощурившись.

Да, сила действительно была видна в этом красавце-мужчине, причем сила огромная. И совершенно неожиданно Лене (с чего бы это? что на нее нашло?) вдруг захотелось… Обуздать эту силу. Подчинить ее себе, ощутить ее в полной мере. Быть главной над ним. Можно и наоборот – Лена была совсем не против того, чтобы самой стать «жертвой» этой силы, стать подвластной Евсееву.

Именно в тот момент, когда Лена, прикрыв глаза, полностью отдалась созерцанию Дмитрия, он обернулся на нее и встретился с девушкой взглядом. И снова Лена почувствовала, как его зеленые глаза пронизывают ее насквозь, скручивая где-то внизу живота все чувства и ощущения в тугой узел.

– Я готова, – тут же выкрутилась она. – Могу выйти к доске и все рассказать.

Евсеев улыбнулся ей. Так тепло, нежно – раньше о такой улыбке Лена могла бы только мечтать.

Девушка, расценив это как его молчаливый призыв к действию, встала и прошла к доске. Взяв в руку маркер и еще раз перечитав задание, Лена не удержалась и встряхнула волосами, откидывая их назад. Казалось, это сноп искр на миг взметнулся в воздух, горячо опалив всех стоявших рядом. И Евсеев наверняка был в кругу наблюдающих за движением этого огня, обжегшийся об искры, но решивший не отступать – он еще не согрелся…

Пока девушка уверенно выводила на доске «Дано» и «Решение», Дмитрий неотрывно следил за каждым ее движением – от легких перестукиваний каблуками до беспрестанного шевеления кончиков волос. Она… Девушка-мечта, как перешептывались между собой практически все «холостые» школьники, замечая, как легко Лена флиртует со всеми направо и налево. А он – учитель. Но Лена ему нравилась. Очень нравилась. Однако он не мог позволить себе ничего больше отношений «учитель-ученик». Точнее, мог – но только оставшись с ней наедине…

Так почему бы тогда и нет?!

Эта мысль осенила его в тот момент, когда Лена вывела последнюю цифру в ответе, найдя «икс», равный сорока шести, и обернулась на Евсеева, откладывая маркер на стол.

– Я готова, Дмитрий Андреевич, – спокойно сказала она.

Он, кивнув, быстро пробежался глазами по решению. Ну что ж, в Лене Дмитрий не сомневался, она и не такие задачи решала…

И тут ему в голову пришла идея. На первый взгляд – простейшая. До отупения. Но…

– Лен, посмотри, пожалуйста, у тебя не до конца задача решена. Сорок шестой элемент по таблице Менделеева – какой?

«Хитрый ход».

Эта мысль пришла в голову обоим одновременно. Лена согнулась над таблицей элементов, лежащей на кафедре, и стала глазами искать этот 46 элемент. Но из-за волнения эта цифра постоянно выскальзывала из-под ее взгляда. Волнение увеличилось, смешавшись с удивлением, когда Лена услышала (и почувствовала) как Дмитрий подошел к ней сзади и встал почти вплотную. Сердце девушки забилось сильнее, она нервно сглотнула, но попыток все же найти нужный элемент она не оставила.

А проклятая цифра сорок шесть никак не попадалась ей на глаза. Шестьдесят шесть, пятьдесят шесть, тридцать шесть… а сорок шестого элемента будто и не существовало.

Лена вконец отчаялась, даже распрямилась, еще раз окидывая таблицу взглядом, и вдруг…

Почувствовала, как ей на талию осторожно легли руки Евсеева. Она вздрогнула от этого чуть ли не всем телом, чувствуя, как горло схватывает спазм, но сопротивляться Дмитрию не стала. Она словно оцепенела, а Евсеев, расценивая это как побуждение к дальнейшему действию, медленно, осторожно коснулся ее шеи губами, щекоча кожу девушки горячим дыханием.

– Дмитрий Андреевич… что Вы делаете? – еле слышно спросила Лена сиплым голосом.

– Ты же хочешь хорошую оценку по зачету, не так ли? – с легкой усмешкой прошептал Дмитрий ей на ухо, проникая обеими ладонями ей под блузку, и Лена тут же почувствовала, как от этого у нее дрожат колени.

– А может, я все же что-нибудь еще напишу, решу какую-то задачу? – жалобно протянула Лена, однако и сама уже понимала, какой бред с точки зрения своего самочувствия она сейчас несет. Ведь какие-то считанные минуты назад она сама мечтала об этом.

– Нет, Лен, нет. Ты знала, что так будет. Не сопротивляйся. Не стоит…

И девушка решила: действительно, будь что будет. Перечить Дмитрию она не стала, а он же, уловив ее сбивчивое дыхание, снова коснулся губами ее шеи, а его пальцы осторожно, медленно расстегнули пуговицы на ее блузке.

Всё.

Такое простое слово с таким сложным смыслом, которое Лена сейчас прочувствовала каждой клеточкой своего тела. Всё! Она больше не сопротивлялась ему – а Дмитрий, понимая это, стянул с нее блузку и лифчик, скинув их на парту напротив, и прижался губами к спине девушки, сжав её грудь обеими руками. Лена втянула воздух ртом, и этот шумный вдох тут же смешался со стоном наслаждения, который вылетел из её груди.

Губы Дмитрия, еле касаясь, целовали спину и шею девушки, руки гладили Лену буквально везде, куда дотягивались, и она, уже тихо постанывая, сходила с ума от удовольствия, вызываемого этими ощущениями. Конечно, Лена могла бы и дальше стоять, не оборачиваясь и дожидаясь, пока Дмитрий проявит более явную инициативу, но внезапно вспыхнувшее в ней желание было куда сильнее. Поэтому она отстранилась от Евсеева, тут же повернувшись к нему лицом, и вцепилась в его губы поцелуем, который был полон грубой страсти вперемежку с нескрываемой нежностью.

Четыре года. Четыре года она мечтала это сделать. Коснуться своими губами его губ, запустить руки в его волосы. И сейчас Лена позволяла себе делать все, что хотела ее душа и она сама, а именно: девушка, наконец, исполнив для себя это фантастическое желание, лишь на миг оторвалась от Евсеева, резко стянув с него футболку и галстук, и снова слилась с ним в поцелуе, прижавшись к Дмитрию плотнее.

Евсеев, чувствуя, как с каждой секундой и он, и Лена возбуждаются все больше и больше, приподнял Лену, посадив ее на стол кафедры, и вновь продолжил на миг прерванный поцелуй. Лена терпеть не стала – она закинула обе ноги ему на талию, максимально притянув Дмитрия к себе, и с большим трудом сдержалась, чтобы не закричать от переполнивших ее эмоций. Она начала рисовать пальцами узоры на затылке, спине Евсеева, и он, понимая этот молчаливый крик девушки, в последний раз поцеловал ее в губы, а дальше заскользил, едва касаясь, губами вниз по ее шее. Девушка застонала, откинув голову назад и закрыв глаза.

– Дима, боже, – только и смогла прошептать она, закидывая руки за голову и уже полностью ложась перед ним на стол. В ее голове уже умерли все частички здравого смысла – осталось лишь желание, дикое естественное желание, подхлестываемое поцелуями Евсеева, спускающегося крепкими поцелуями все ниже и ниже по ее телу.

Мужчина позволял себе все. Абсолютно все. Он хотел в полной мере наслаждаться ей, наслаждаться происходящим – и он наслаждался этим. И Лена тоже позволяла себе уже не срывающийся шепот, а тихие, но становившиеся все громче стоны, полные удовольствия. От каждого прикосновения губ, пальцев Евсеева ее словно пронзали тысячи иголок, рассыпающиеся по телу приятнейшей волной. Вот Дима коснулся губами ее живота… ниже… Быстрым, резким движением стянул с нее юбку и трусы, его губы снова стали властвовать над ее телом – и Лена, едва ли не закричав от удовольствия, выгнулась дугой на парте, как кошка.

А Евсеев позволял себе уже абсолютно всё, теряя над собой контроль и переступая уже абсолютно все грани приличия. Однако, будто показывая яркий пример обратной пропорциональности, мужчина держал контроль над телом девушки, которая абсолютно отдавалась ему – и уж точно наслаждалась происходящим, в голос стоня от удовольствия. Евсеев с каждой секундой движениями языка и губ приближал девушку к самой вершине наслаждения. Лена уже не знала, куда деть себя от удовольствия, и уже сама – хоть и против воли – движением руки заставила Диму поднять на нее голову.

– Давай. Быстрее, – прошептала она, внутри сгорая от желания.

Мужчина резко распрямился и поцеловал Лену в губы долгим, страстным поцелуем, однако не обнимая ее, но девушка, закрывшая глаза и обвившая его шею руками, вовсе не противилась этому. Вот, сейчас, спустя какие-то секунды, все это произойдет.

Буквально через мгновение девушка почувствовала, как Евсеев, положив обе холодные ладони ей на талию, резко притянул девушку к себе и не менее резко ввёл в нее член, тут же слившись с ней в поцелуе. Лена тихо вскрикнула, но это был больше крик секундного испуга, чем боли, потому что он тут же смешался со стоном удовольствия, вылетевшем у нее из груди.

Мужчина двигался в ней резко, входя практически полностью, не оставляя больше места ни стыду, ни скромности. Его пальцы, все еще холодные, еле касались обнаженной спины девушки, отчего на ней от удовольствия выступали мурашки.

Лена, обвив обеими руками шею мужчины, крепко прижалась к нему, закрыв глаза и закинув обе ноги ему на талию. Дима, прижав ее к себе еще сильнее, коснулся шеи девушки губами, не прекращая резких и ритмичных движений. Лена, скрипнув зубами, едва ли не взвыла от удовольствия, которое доставлял ей Евсеев, и взъерошила ему волосы на голове, откидываясь назад и тяжело дыша. Евсеев же, в свою очередь, скользнул губами сначала вверх, оставив на губах Лены поцелуй, полный страсти, а потом вниз, откидывая девушку назад и замерев с поцелуем у нее на груди, не прекращая двигаться.

А Лене, уже заведенной до предела, уже хотелось чего-то большего, чем нежность и страсть. Она хотела страсти и грубости, от которой она бы взвыла – и от боли, и от удовольствия. Девушка, снова крепко прижавшись к Диме, царапнула его обеими руками по спине, и он понял этот молчаливый призыв к более решительному действию.

Оставив на губах Лены еще один крепкий поцелуй, мужчина отстранил ее от себя и развернул к себе спиной, положив девушку животом на стол. Та не сопротивлялась, она лишь выгнула спину и повернула голову назад, прокручивая в голове все возможные варианты дальнейшего развития событий. И это развитие событий не заставило себя ждать.

Евсеев, снова бесцеремонно резко войдя в нее, переложил ей руки на плечи, с силой сдавив их, и резко разогнул девушку (которая даже вскрикнула от этого), крепко прижав ее спиной к себе. Даже не задумываясь о том, приятно ей или нет, Дима спокойно и быстро продолжал движения, тяжело и прерывисто дыша. А Лена решила, что если уж она попала в такую неловкую ситуацию сдачи зачета, то из нее обязательно надо выжать как можно больше пользы. Поэтому девушка, забыв о лёгкой боли, повернула голову назад, приоткрыв губы, и тут же почувствовала, как Дима переложил ей одну ладонь на горло, крепко сдавив его и повернув лицо девушки к себе.

– Ты мне еще не все сдала, терпи, – ухмыльнулся он. – Что, нравится тебе, нравится, да? Нравится?

– Да, – хрипло прошептала Лена, – да… нравится…

Он, еще раз ухмыльнувшись, крепко поцеловал ее в губы – настолько крепко, что девушке показалось, что она сейчас задохнется от нехватки кислорода. Дима, который, видимо, понимал это, спустя несколько секунд оторвался от ее губ, дав девушке нормально вдохнуть. Она судорожно глотнула воздух ртом и вздрогнула, чувствуя, как откуда-то снизу живота по всему ее телу начинает расползаться до боли приятная истома.

Евсеев, видимо, тоже понял это. Он, не прекращая резко двигаться в ней, быстрым движением заломил Лене руки, заведя их назад, чуть согнув в локтях, и на миг девушке показалось, что Дима сломал ей кисти рук – настолько резким было это движение с его стороны. Но ей было уже откровенно все равно. Прошла еще пара секунд – и она, вздрогнув и не пытаясь больше сдерживать себя, застонала в голос и забилась в конвульсиях от удовольствия, которое охватило все до одной клеточки ее тела.

Дима тоже был на грани. Дождавшись, пока у Лены пройдет этот бешеный прилив оргазма, он вышел из девушки, тяжело дыша. Реакция Лены на это не заставила себя ждать, и она, все еще постанывая от полученного ранее удовольствия, мгновенно опустилась перед Евсеевым на колени и со всей силой и страстью, на которую была способна, начала ласкать его член ртом, помогая себе руками. Дима, явно не ожидавший такого пыла от Лены, резко втянул воздух ртом и непроизвольно издал громкий стон. Девушка, с наслаждением чувствуя, что Евсеев запустил ей руки в волосы, продолжила доставлять ему наслаждение, и сама нехило заводясь от этого, но «расплата» не заставила себя ждать. И меньше чем через пять секунд ей в горло хлынула чуть сладковатая жидкость, которую ей, невзирая на легкую тошноту и отвращение, все же пришлось проглотить, а Дима даже тихо расслабленно рассмеялся от удовольствия.

Наконец, спустя еще несколько секунд и убедившись, что девушка полностью проглотила сперму, Евсеев отстранился от нее и присел на краешек стола, тяжело дыша. Лена встала с колен, тоже дыша ртом, и, подойдя к Диме, ласково, но требовательно поцеловала его в губы еще раз.

– Пять, Лаврова. Пять, – тихо усмехнулся Евсеев. – Отличная работа.

– А, может быть, я все же что-нибудь еще напишу, решу какую-то задачу? – с улыбкой приподняла бровь Лена, проведя ногтями по его шее. – И всё же, знаете, Дмитрий Андреевич, я все-таки решила эту задачу. Сорок шестой элемент по таблице Менделеева – это «Палладий»…